Власть любой ценой: Реальная история китайца Цзян Цзэминя. Глава 16

В мае 2000 года Комитет по расследованию гонений на религии в Китае и Независимое Движение Китая, основанные в Америке, опубликовали секретный документ КПК, который предоставлял милиции полномочия арестовывать последователей Фалуньгун без их собственного согласия и без ордера на арест. Документ, переданный Отделом общественной безопасности провинции Цзилинь и Высшим народным судом, гласил:

«Мы должны усилить подавление Фалуньгун. Когда практикующие Фалуньгун будут найдены, мы сможем их сначала арестовать, а формальности пройти позже».

Несмотря на это, Цзян неоднократно читает во внутренних циркулярах КПК в местных новостях, что все больше сторонников учения Фалуньгун, включая приезжих из Северной Америки, Европы, Австралии и Восточной Азии, собрались в Пекине просить правительство поддержать Фалуньгун. Только в октябре 2000 года более десяти тысяч приверженцев Фалуньгун приехали на площадь Тяньаньмэнь и подняли плакаты с надписями:

«Истина, Доброта, Терпение» или «Фалунь Дафа – великий».

Тысячи людей спокойно продолжали делать свои упражнения в группах. Хотя милиция быстро решала этот вопрос посредством избиений, арестов и задержаний, оба — и Цзян Цзэминь, и Ло Гань — были потрясены.

Цзян обладал многочисленной армией, милицией, сетью шпионов и системой мировой пропаганды. Однако оказалось, что он был абсолютно беспомощен перед лицом невооруженных последователей Фалуньгун. Из-за трудностей он становился еще более свирепым. Он понимал, что члены Политбюро, которые не одобряли репрессии, за глаза высмеивали его.

Попадая в безвыходное положение в своей кампании против Фалуньгун, Цзян почувствовал слабый, необъяснимый страх. Это не был страх, возникающий от прямой атаки, но было чувство блуждания в темноте с оружием без осознания того, где находятся враги и в какую сторону атаковать.

Приехав в 1989 году в Пекин, Цзян послушался совета Цзэн Цинхуна, как нажиться на слабости людей. Например, чтобы покорить Лю Хуацин, определенно было эффективным арестовать его детей и пытать их. Самый лучший способ заставить Цяо Ши уйти с работы — это заключить с ним джентльменское соглашение и не выполнить его. Бо Ибо надеялся помочь своему сыну пробиться в люди, перешагивая через других, поэтому самым эффективным было использовать Бо Ибо для преследования других. Цзян знал, что он может контролировать людей, пользуясь их слабостью. Что касается подчиненных Цзяна, ими было еще легче управлять. Поскольку кто-то из них любил деньги, кто-то женщин, кто-то власть, у Цзяна были все способы, чтобы расположить их к себе.

Но Цзян не мог найти слабость у последователей Фалуньгун. Его понимание силы духовной веры не выходили за рамки старого способа мышления КПК о классовой борьбе. Он не мог понять, как после того, как к ним были применены самые жестокие из дисциплинарных мер, такие как убийства, пытки, ложь, «промывание мозгов» и контроль — средства, которые были приобретены КПК за долгие годы — они все же не сдавались. Он просто не мог понять, чего же они хотят. Было то, что он не знал, что те люди были очень честными и стояли на принципах: «не отвечать ударом на удар».

Хотя подавление группы быстро возрастало, и тысячи и тысячи людей, следующих учению Фалуньгун, столкнулись с разного вида угрозами, оскорблениями, пытками и заключениями, никто не попытался отплатить или прибегнуть к какому-либо виду жестокости. Цзяну казалось это непостижимым. На самом деле, Цзян надеялся, что они начнут бурно сопротивляться. Тогда бы он смог отправить армию, чтобы быстро подавить «восстание», как, например, было сделано во время резни на площади Тяньаньмэнь в 1989 году.

Последователи Фалуньгун никогда не отвечают ударом на удар, и иногда кажется, что им помогают высшие силы. В октябре 2000 года большая группа людей, живущих по учению Фалуньгун, отправились на площадь Тяньаньмэнь, чтобы подать жалобу. Более десяти из них были из города Наньян провинции Хэнань. Местные милиционеры из «Офиса 610» надели на них наручники и отправили в Центр заключения. Однако, войдя в камеру, все их наручники сами собой спали. Если бы спали только один или два наручника, то это можно было назвать случайностью. Но когда более десятка наручников спали одновременно, это было выше всяких объяснений. Когда такое случилось, все охранники и заключенные онемели от удивления. Став свидетелями такого чуда, никто не осмеливался причинить зло последователям Фалуньгун. Об этом инциденте было доложено высшим властям. Узнав о случившемся, Цзян покрылся холодным потом и больше не смел об этом думать.

Поскольку кампания по преследованию была такой бессмысленной, составу 610-го офиса было трудно выполнять их работу. Бывший милиционер офиса 610, бежавший в Австралию в 2005 году, описал, как он чувствовал себя при исполнении обязанностей:

«В офисе мы всегда разговаривали между собой с полуприкрытыми ртами, насколько возможно тихо и, осматриваясь вокруг. Находясь в такой атмосфере длительное время, мы привыкли так разговаривать даже в общественных ситуациях, будто бы мы боялись, что кто-то нас услышит или что другие знают, о чем мы разговариваем. Мы были настолько запуганы, что казалось, что у нас помутился рассудок» [1].

«Когда мы возвратились домой, мы разучились улыбаться, как раньше, вместо этого мы стали молчаливыми и все время горестно вздыхали. Даже внутри милицейской системы, словосочетание „610“ стало синонимом „бездельничать“. Офицеры милиции в личных беседах говорили: „Милиционеры из офиса 610 — мусор. Они никогда не делают того, что должны делать милиционеры“» [2].

Для работы в офисах-610 Цзян привлекал милиционеров деньгами и властью. Он организовывал все больше 610-х офисов, повысил статус и звание милиционеров 610-го офиса и пообещал им значительные субсидии. Например, в октябре 2000 года Первое подразделение муниципального Бюро общественного безопасности Тяньцзиня получило повышение статуса и стало называться «Отдел по защите политической безопасности». Это стало результатом слияния Отдела по защите политической безопасности и 610-го офиса, таким образом, 610-й офис эффективно расширился, чтобы усилить подавление Фалуньгун.

Офисы 610, которые являются отделами уровня подразделения, имеют больше власти, чем какие-либо другие отделы милицейской системы. Власть 610-х офисов в провинциальных отделах милиции настолько велика, что они могут организовать следствие и отдавать приказы в другие отделы на этом же уровне. Но самое смешное заключается в том, что очень немногие милиционеры отзывались на призыв к зачислению в 610-й офис. Поэтому, в конце концов, состав назначался по случайному выбору компьютера.

Система подавления КПК работает, как хорошо смазанный механизм. Милиционеры 610-го офиса, которые являются инструментами преследования, на самом деле — первые жертвы этого преследования. Члены 610-х офисов, как старые, так и новые, ежедневно должны изучать причины подавления, написанные Цзяном и читать огромное количество пропаганды, порочащей Фалуньгун. Следовательно, они первыми бессознательно подвергаются «промывке мозгов».

Когда в принудительной среде самый последний островок врожденной доброты был уничтожен, их злая сторона быстро налилась кровью. Именно тогда приказы Цзяна могли быть выполнены безукоризненно. После того, как они выполняют приказы, их награждают деньгами и продвижением, будто животных, которые слушаются своего дрессировщика в надежде получить лакомство.

Цзян поставил условие, что вознаграждение для милиционеров 610-го офиса и охранников в принудительных трудовых лагерях (такие как бонусы, продвижения, премии) должны зависеть от количества заключенных, которых они заставили отказаться от их веры. В результате, под давлением приказов Цзяна, а также множества слоев политического давления чиновников со всех уровней правительства, и личных поощрений, заставляет милицию и охрану просто терять свою совесть. «Народная милиция», которая носит на головных уборах национальную эмблему, позволяет себе все что угодно, унизительно и зверски обращаясь с человеческой жизнью, при этом успокаивая себя словами: «Приказ поступил сверху». К сожалению, на самом деле первыми жертвами были милиционеры, которые поступали так злобно в начале подавления Фалуньгун.

Из-за этой системы вся страна увязла в таком несчастье, как никогда прежде, где «люди превратились в животных, животные демонстрировали свою злобность, и зловещие действия причиняли боль людям». Основные ценности, такие как совесть, этика, справедливость, равенство и т.д., которые, казалось, начали понемногу возвращаться после Культурной революции, до конца были разрушены в подавлении Фалуньгун. Устойчивая приверженность последователей Фалуньгун их учению об «Истине, Доброте, Терпении», в каком-то смысле сохранили последний кусочек ценностей, которые оставил китайский народ.

Среди жестоких средств, используемых Цзяном в преследовании, самые ужасные — широкомасштабные убийства людей. Согласно сообщению Информационного центра Фалуньгун от июня 2005 года, подтвержденное количество смертей, вызванных преследованием Фалуньгун в Китае, превысило 2 500. Еще большее число незасвидетельствованных смертей произошло в трудовых лагерях, центрах заключения и других подобных местах.

Смерть Чэнь Цзысю

Смерть Чэнь Цзысю, о которой было широко рассказано в западных СМИ, была лишь верхушкой айсберга по сравнению с тем, что происходит по всему Китаю в жестоком преследовании Фалуньгун.

Чэнь Цзысю была пенсионеркой и жила в городе Вэйфан провинции Шандун. В ее жизни было немало суровых испытаний. Ее брак продлился всего лишь четырнадцать лет, поскольку, когда ей было тридцать семь, ее мужу поставили диагноз последней стадии рака печени. Вскоре после его смерти ее мать, которая жила вместе с ней, тоже умерла. Она осталась одна с двумя детьми тринадцати и одиннадцати лет.

В детальном отчете от 20 апреля 2000 года журнала The Wall Street Journal (далее WSJ) было написано:

«За день до смерти Чэнь Цзысю ее мучители снова потребовали от нее отказаться от веры в Фалунь Дафа. В полусознательном состоянии после непрекращающихся ударов железным прутом 58-летняя женщина упрямо качала головой. Взбешенные милиционеры приказали г-же Чэнь бегать босиком по снегу. Как рассказали ее сокамерники и другие заключенные, ставшие свидетелями происшествия, после двух дней пыток ее ноги покрылись синяками, а короткие черные волосы слиплись от гноя и крови. Она выползла наружу, где ее стошнило, а затем упала, обессилев. Больше она не приходила в сознание, и умерла 21 февраля».

На следующий день дочь Чэнь, Чжан Сюэлин увидела в морге останки своей матери — ужасающее зрелище. Ее тело было покрыто тканью, а лицо загримировано. Отодвинув ткань, Чжан увидела, что все тело матери было изранено, а грудь покрывали бордовые рубцы. Ее уши опухли и были полностью синие. Ее зубы были выбиты и сломаны; даже сквозь грим, наложенный по приказу властей, которые хотели скрыть свои зверства, проявлялись кровавые пятна. Нижняя часть ног Чэнь распухла, в то время как на ее спине была оставлена отметина в шесть сантиметров от кнута. Ее живот вздулся. Большая часть тела на ягодицах, бедрах и нижних конечностях опухла и почернела. Одежда Чэнь, ее матрац и нижнее белье — все было запачкано кровью и испражнениями. Одежда была изрезана. Все свидетельствовало о том, что Чэнь Цзысю умерла от увечий.

Убив Чэнь Цзысю, местная милиция заявила, что г-жа Чэнь умерла от внезапного сердечного приступа, и что к ней не применялось никакого насилия. Что еще ужаснее, местное управление взыскало с дочери Чэнь 2 000 юаней за «содержание», еще 1 000 юаней за хлопковое покрывало и еду, которые выдавались Чэнь в тюрьме.

Убийцы, избившие Чэнь Цзэсю до смерти, не понесли за это никакого наказания. Более того, их наградили и продвинули. Среди них Дэн Пин, который находился в составе Административного Офиса Чэнгуань, был продвинут от стажера члена партии до настоящего члена партии. Гао Синьгун, еще одного замешанного в этом человека, признали «пионером» и «примерным работником».

После того, как в журнале WSJ была напечатана история о Чэнь Цзысю, которая упорно продолжала заниматься Фалуньгун до того, как ее убили, китайское правительство задержало дочь Чэнь по обвинению в «нарушении общественной безопасности». Более того, ее мужу запретили посещать ее в заключении. Заказчиком ее ареста был Ло Гань.

Журналист Ян Джонсон, позднее получил Пулитцеровскую премию за серию рассказов о Фалуньгун, одной из которых была история о Чэнь Цзысю. Это привлекло международное внимание к положению последователей Фалуньгун в Китае, а история Чэнь Цзысю стала известной всему миру. Усилия Цзяна заручиться международной поддержкой на его преследование Фалуньгун провалились.

С 1999 года провинция Шаньдун постоянно была одним из регионов, где с последователями Фалуньгун обращались наиболее жестоко и бесчеловечно. Ло Гань родился в Шаньдун. С тех пор, как началось преследование Фалуньгун, он многократно посещал Шаньдун под руководством Цзяна, чтобы активно отслеживать и укреплять кампанию и продвигать подавление посредством доверенного лица Цзяна — Ву Гуаньчжэна, Секретаря КПК провинции Шаньдун.

В апреле 2004 года, после того, как через публикацию в WSJ трагедия Чэнь Цзысю была раскрыта ее дочерью Чжан Сюэлин, Ло Гань вскипел от ярости и приказал арестовать Чжан. 27 декабря 2000 года, журнал WSJ опубликовал статью Яна Джонсона, озаглавленную: «Как один китайский город применил зверские методы, чтобы контролировать Фалунь Дафа».

Вот отрывок из нее:

«Возвышаясь над северной китайской равниной, в смешении пыльных домов и густой сети дорог, этот город замечателен во всех отношениях кроме одного: местная милиция постоянно пытает жителей до смерти. С начала года, когда милиция убила 58-летнюю пенсионерку, еще, как минимум 10 жителей Вэйфана умерли в милицейском заключении, согласно свидетельствам родственников и группы борцов за права человека. Все они были последователями духовной практики Фалунь Дафа, которую в прошлом году запретило правительство. Согласно отчетам групп по защите прав человека, по всей стране в 1,3 миллиарда жителей, по крайней мере, 77 последователей Фалунь Дафа умерли в неволе. В Вэйфане, который составляет 1% всего населения Китая, насчитывается 15% тех смертей».

Вэйфан — город уровня префектуры, расположен в восточной части Китая с населением более 8 миллионов человек. В промежутке между 30 сентябрем и 30 октябрем 2000 года, Ло Гань посещал Вэйфан дважды и останавливался в предместье Аньцю, чтобы лично заняться делами, связанными с Фалуньгун. Тридцать последователей Фалуньгун, как известно, были убиты в Вэйфане в период с июля 1999 года по февраль 2004. Это больше, чем в любом другом городе того же уровня. И это напрямую связано с личными директивами Ло Ганя по подавлению в провинции Шаньдун.

В октябре 2000 года в трудовом лагере Масаньцзя провинции Ляонин произошёл ужасный, шокирующий случай. Охранники раздели восемнадцатилетних девушек — последовательниц Фалуньгун и бросили их в камеры мужчин-уголовников, где над девушками были совершены насилия и сексуальные издевательства. Этот случай был раскрыт в международных СМИ, и это привлекло внимание всего мира. Происшествие было непосредственным проявлением приказа Цзян Цзэминя «усилить подавление Фалуньгун» [3].

Девятилетняя девочка подверглась групповому изнасилованию

Существует слишком много ужасных историй, чтобы их все перечислять. Свидетелем одной из них стала г-жа Лю. Она оставалась в Пекине очень долгое время, чтобы обжаловать свое дело. Она рассказала о своем трехдневном пребывания в психиатрической больнице области Чанпин. Летом 2002 года она отправилась в Пекин, чтобы обратиться к правительству, ее забрали на милицейской машине в Центр заключения и репатриации области Чанпин.

Позднее, после опротестования ареста, ее отправили в психиатрическую больницу области Чанпин. Ее отправили туда не для наказания, не из-за психического расстройства. Лю заявила, что с начала ее пребывания в больнице и до самого конца она ни разу не видела в больнице ни врача, ни медсестры. Она обнаружила, что большинство заключенных там людей были теми, кто предъявлял жалобы правительству или последователями Фалуньгун; большинство персонала были либо милиционерами, либо наемными убийцами.

Все они носили кожаные ремни и если хоть кто-то «выходил за рамки», как могло показаться милиционерам, они били их ремнем. Заключенным не разрешалось свободно передвигаться, хотя убийцы могли входить и выходить из комнат, когда им хотелось. Лю была заперта в комнате за тремя чугунными дверями. Не было никаких врачебных обходов.

Она провела там три ночи. Она вспоминает, что ночью трое убийц по прозвищам «большеголовый», «волосатый» и «чайник», и которые едва могли внятно разговаривать, вошли в ее комнату и вместе изнасиловали девочку девяти лет. Она сказала, что родители девочки были последователями Фалуньгун и были узниками этой же тюрьме, позднее их убили. Позже той же ночью еще трое убийц изнасиловали маленькую девочку. Лю вспоминала, что девочка была абсолютно сломлена и только безнадежно плакала. Никто из тех, кто видел это, не осмелился хоть что-то сказать, чтобы остановить насилие. То был ад при жизни.

Лю сказала, что она прочитала несколько глав «Девяти комментариев о коммунистической партии» и почувствовала, что описанные там жестокости, которые пришлось перенести последователям Фалуньгун, далеки от страшной реальности. Она объяснила, что пока она была в психиатрической больнице области Чанпин, она ни разу не спала до рассвета, и каждую ночь рыдала от сильного страха.

Показания бывшего милиционера 610-го офиса

Всё большее количество чиновников компартии не могли выносить преследования невинных людей и добрых граждан, поэтому предпочитали отделяться от КПК. Рассмотрим истории о 610-м офисе от военных, работавших там.

Вот что рассказал о пытках Хао Фэнцзюнь, бывший офицер 610-го офиса, бежавший в Австралию в мае 2005 года:

«Я приехал с женщиной-офицером в тюрьму отделения Нанькай Управления общественной безопасности Тяньцзиня. Когда мы приехали в тюрьму, расположенную на дороге Эрвэй, области Нанькай, я увидел Сунь Ти, лежащую на столе в комнате для допросов. Глаза Сунь опухли и заплыли от кровоподтеков. Милиционер, который ее допрашивал, Му Жуйли, был капитаном второго подразделения 610-го офиса Управления государственной безопасности.

Му держал окровавленный стальной прут диаметром в 1,5 см с ввернутыми шурупами. На столе находилась высоковольтная электрическая дубинка [4]… Сунь… показала мне свою спину. Я был шокирован. Практически вся ее спина стала черной, а из двух ран, примерно 20-ти см в длину, медленно сочилась кровь… Я также увидел, как милиционер избивал ее металлическим прутом длиною в полметра. Увидев это, я понял, что не в состоянии выполнять такую работу».

После июля 1999 года большое количество сторонников Фалуньгун, которые отправились с апелляцией к правительству, были похищены. Хао Фэнцзюнь заявил: «Три женщины [Фалуньгун] были отправлены в участок. Им было около сорока-пятидесяти лет. Все они подверглись там допросу. В течение более десяти дней допросов, идя на работу, я слышал пронзительные крики. Позднее мой коллега из криминального отдела милиции сказал мне, что им приказали любыми средствами выпытать у этих женщин свои имена и адреса».

Что касается убийств, то, согласно одному отчету агентства новостей из Австралии от 9-го июня 2005 года, бывший милиционер, который не хотел назвать свое имя, подтвердил, что он лично стал свидетелем, как мужчину, практикующего учение Фалуньгун замучили до смерти в милицейском участке, где он работал.

От Бернарда Коллери, очень уважаемого адвоката из Канберры, в телевизионной программе Lateline компании Australian Broadcasting Corporation мир узнал: «Он услышал, что кого-то избивают в отделении милиции, поэтому поспешил вмешаться, но его попросили уйти. Он поднялся наверх. Но не мог избавиться от укоров совести, и вернулся, попросив их остановиться». Однако было слишком поздно, он увидел, что последователя Фалуньгун замучили до смерти.

«Он увидел обнаженного мужчину, чья голова откинулась на стул. Его ноги были вытянуты. Было очевидно, что он уже мертв. Зрелище было ужасным».

Хань Гуаншен, бывший Глава Юридического отдела города Шеньян провинции Ляонин, который также однажды был заместителем директора Отдела общественной безопасности города Шеньян, сбежал в Канаду в сентябре 2001 года. Он раскрыл то, что приказы Цзян Цзэминя в то время были первоначальными попытками остановить приверженцев Фалуньгун, не дать им поехать в Пекин с протестом [к центральному правительству].

«Именно по этой причине были предприняты меры, начиная от центрального правительства и до органов местных правлений. Одна из предпринятых мер по контролю заключалось в том, что если более трех последователей Фалуньгун придут с апелляцией, тогда заместитель секретаря и даже сам секретарь того города должны будут «разоблачать и критиковать себя» перед чиновниками уровня провинции. Чтобы спасти свое лицо и чин и избежать поездки в Правление провинции с «самокритикой», руководители от каждого города начали использовать силу милиции и большого количества денег, чтобы предотвратить приезд последователей Фалуньгун в Пекин».

«Трудовой лагерь Масаньцзя предпринял все меры пыток и насилия, чтобы улучшить их показатель количества «перевоспитаний» [т.е. отказов от практики]. Я не знал этого вначале, но позднее обнаружил, что Министерство юстиции приказало всем городам отправиться в Масаньцзя, чтобы обучиться их приемам «перевоспитания». Основной прием, использующийся в Масаньцзя — применение электрической дубинки».

Последовательница Фалуньгун Гао Жунжун, работник финансового отдела Люсюньской академии изобразительных искусств в Шеньяне, подверглась пытке, которая продолжалась более 6 часов. 7 мая 2004 года в трудовом лагере Луншань, Тан Юбао и Цзян Чжахуа жгли ее лицо электрическими дубинками. Ее красивое лицо было сильно искалечено. Год спустя, Гао Жунжун была замучена пытками до смерти.

С 20 июля 1999 года и до сих пор более сотни тысяч приверженцев учения Фалуньгун, включая беременных женщин, пожилых людей и маленьких детей, были отправлены в трудовые лагеря без суда и следствия. Более пяти сотен людей были официально приговорены к тюремному заключению. Некоторых осудили на 18 лет заключения. Сотни тысяч невинных граждан были задержаны, и практически со всеми из них обращались бесчеловечно.
Что ещё более шокирует, так это то, что более тысячи последователей Фалуньгун были заключены в психиатрические больницы, где им вкалывали наркотики, вредящие нервной системе. К июню 2005 года более двух с половиной тысяч смертей было подтверждено в тюремном заключении. Более того, местонахождение большого количества последователей этой духовной практики до сих пор не известно. Масштабы этой катастрофы до сих пор сложно оценить.

2. Попытки убийства

Зависть Цзяна выше понимания большинства людей. Только сильная зависть оборачивается ненавистью и вызывает множество иррациональных поступков. Когда Цзян только приехал в Пекин, он делал все, что мог, чтобы услужить всем и каждому. Когда он встретил У Шаоцзу, директора Национального комитета физического образования, он разговаривал о спорте и новостях рекреации, таких как бокс и шахматы. После того, как Цзян захватил власть, У Шаоцзу была уволена со своего поста, поскольку симпатизировала Фалуньгун. Когда ранее Цзян посетил резиденцию Дэн Сяопина, он скромно обменивался своими взглядами об искусстве кино со знаменитостью Лю Сяопин.

Позднее, когда его власть немного укрепилась, он отомстил ей за то, что она подшутила над ним в прошлом. Ее заключили в тюрьму, продали все ее имущество и еще приказали заплатить большой штраф. Цзян объявил, что он едва ли оставит ее живой. Все присутствующие в резиденции Дэн Сяопина, которые стали свидетелями его подхалимажа, были отправлены в отдаленные области. Даже Дэн Чжифан, сын Дэн Сяопина, был наказан.

Уничтожение людей Цзяном заранее не планировалась, как могут представить себе те, кто его не знал. Он никогда не был достаточно умен для такого. Он грубо удалял конкретных политических противников по чрезвычайно простой причине: они иногда противоречили Цзяну, подходили слишком близко к женщинам, которые нравились Цзяну, бессознательно сделали что-то, что Цзян думал, запрещено, или же вообще ничего не сделали, а просто причиняли Цзяну какое-то неудобство.

Цзян настоял на подавлении Фалуньгун вопреки тому, что все его окружение симпатизировало этому учению. Он перетасовал кучу несостоятельных оправданий, которые были лишь поверхностными причинами, но первопричиной была лишь его зависть к основателю Фалуньгун, которая была нестерпимой и подстрекала его продолжать бесчинства.

После того, как попытка Цзяна экстрадировать основателя Фалуньгун посредством снижения торгового баланса на $500 миллионов провалилась, Цзэн Цинхун отдал в  сеть китайских агентов секретный приказ об убийстве. Министерство государственной безопасности и общая часть штаба Народной освободительной армии совместно создали специальную оперативную группу, ответственную за выявление местонахождения основателя Фалуньгун Ли Хунчжи, так же как и наем и подготовку киллеров, чтобы организовать убийство г-на Ли.

В декабре 2000 года Цзян узнал, что основатель Фалуньгун, г-н Ли, собирается в Тайвань, чтобы выступить перед своими учениками. В связи с этим, Цзэн Цинхун отправил личный состав в Тайвань, чтобы завязать контакты с местными мафиози. Цзэн запланировал убийство, предложив $7 миллионов убийцам из Тайваня.

Поскольку г-н Ли знал об их намерениях, в последнюю минуту он объявил об отмене своего визита в Тайвань. В результате Цзян потратил деньги впустую. Цзян и Цзэн были разочарованы и взбешены, и пошли даже дальше, издав военные приказы оперативной группе, требуя убить основателя Фалуньгун любой ценой. Целью этой оперативной группы было создать проблемы, оклеветав Фалуньгун, обманывая общественность, настраивая её против Фалуньгун, ища возможность убить г-на Ли любой ценой, включая цену человеческих жизней.

Цзян утвердил расходы в $500 000, в оплату найма женщин, которые организовали «команду самоубийц», следуя примеру Тигров — освободителей Тамиля Эалама в Шри-Ланке, где женщин готовили, как живых бомб для отправки в Америку. Когда основатель Фалуньгун посещал конференции учеников по обмену опытом, они притворялись учениками Фалуньгун, подходили к нему и пытались взорвать бомбы на своих телах.

Сразу после Гонконгской конференции по обмену опытом в 2001 году, Цзян получил секретный отчёт о том, что последователи Фалуньгун будут проводить конференцию 13 и 14 января, и 14-го прибудет г-н Ли, чтобы выступить с речью. Цзян немедленно издал секретный приказ любой ценой не упустить эту возможность убийства на территории под их собственным контролем. После этого Генеральный штаб Народной освободительной армии, министерство государственной безопасности и отдел по общественной безопасности скоординировались, чтобы обдумать план убийства под кодовым названием «114».

В то время зарубежные органы разведки КПК в юго-восточной Азии, Гонконге и Макао были вовлечены в план насилия и обольщения. Чтобы избежать какого-то бы ни было подозрения, план должен был быть выполнен местными преступными организациями. В отношении своего секретного плана, Цзян был уверен, что все пройдет без запинки. Когда конференция началась, наемные убийцы тихо замерли в ожидании появления г-на Ли Хунчжи, и посчитали, что всё будет сделано, останется только получить компенсацию от их боссов.

Но 14-го января основатель Фалуньгун не появился. Шпионы в страхе забеспокоились. В конце, когда конференция подошла к концу, организаторы зачитали приветственное слово от г-на Ли аудитории. План убийства в очередной раз провалился. После того, как Цзян и Цзэн узнали такие новости, они были ошеломлены. В своем приветствии основатель Фалуньгун сказал, что эта телеграмма будет для кого-то большим ударом.

Только потом убийцы осознали, что основатель Фалуньгун знал очень хорошо о плане убийства. План, по поводу которого Цзян так чрезвычайно радовался, рассеялся как дым. Несмотря на зависть Цзяна и план убийства, влияние Ли Хунчжи непрерывно росло. В 2001 году, после нескольких месяцев обсуждений, «Неделя Азии» (AsiaWeek) объявила, что в этом году самой влиятельной фигурой был г-н Ли Хунчжи, в то время как Цзян занимал только четвертое место.

В AsiaWeek заявили, что за короткий период в девять лет, Фалуньгун быстро привлек более сотни тысяч (цифра сильно заниженная) практикующих по всему миру. Даже встречая силовое подавление КПК, влияние Фалуньгун продолжало упорно расти. Даже несмотря на то, что г-н Ли Хунчжи появлялся на публике всего несколько раз, ученики Фалуньгун его бесконечно уважали и поддерживали.

Из-за повторяющихся провалов убийства, Цзян все больше переполнялся страхом. Его оперативная группа всё более распадалась, поскольку его члены постоянно встречались со всякого рода необъяснимыми происшествиями. Попытки убийства проваливались одна за другой. Начиная с конференции Фалуньгун по обмену опытом в Лос-Анджелесе в 2003 году, г-н Ли принимал участие практически во всех широкомасштабных мероприятиях в Америке и часто проводил большое количество времени, отвечая на вопросы своих учеников.

С начала преследования Цзяном Фалуньгун, последователи Фалуньгун по всему миру были предметом частых нападок и угроз от шпионов КПК. Двое из бывших служащих КПК, Чэнь Юнлинь и Хао Фэнцзюнь (упоминавшиеся ранее), которые были ответственны за подавление Фалуньгун, сбежали из двух правительственных организаций, которые больше всего контролируются КПК. Одно из них — иностранные посольства и консульства, другое — внутренний 610-й офис. Оба человека предпочли оставить свое темное прошлое и найти убежище в Австралии. Они раскрыли внутренние скандальные истории о преследовании Фалуньгун компартией Китая.

Чэнь Юнлинь заявил, что в Австралии существует сеть из приблизительно тысячи шпионов КПК. Хао Фэнцзюнь подтвердил заявление г-на Чэня, заявив, что КНР за границей имеет гигантскую шпионскую сеть. Г-н Чэнь одновременно раскрыл политику КПК в отношении Фалуньгун в Австралии:

«Сражайтесь с Фалуньгун «зуб за зуб», инициируйте атаки, пытайтесь добиться расположения [правительства Австралии] и завоевывайте симпатию [Австралии]».

Свидетельства, предоставленные Чэнь Юнлинем, могут подтвердить распространение государственного терроризма и геноцида как местного, так и международного значения.

СМИ из Австралии «Эйдж»(The Age) сообщило, что 8 июня 2005 года посольство КНР применило много типов шпионской тактики, чтобы подорвать действия Фалуньгун, такие, как наблюдение, широкомасштабное прослушивание телефонов, и т. д. Спецагенты даже врывались в дома последователей Фалуньгун. Анна К. Верещака, представитель Информационного центра Фалунь Дафа в Мельбурне, сказала, что шпионы КПК однажды ворвались в ее жилище в Болвине и украли материалы Фалуньгун. Действия КПК против зарубежных последователей Фалуньгун нацелены на нагнетание страха; у них та же цель, что и при попытках убийств.

3. Эксклюзивное интервью Майка Уолласа

15 августа 2000 года, чтобы придать импульс своей заграничной поездке, Цзян договорился с Майком Уолласом (Mike Wallace) — руководителем программы «60 минут» на Си-Би-Эс (CBS), и его производственной группой, чтобы они взяли у него интервью в Бэйдайхэ (Beidaihe). Таким образом, Майк Уоллас стал первым американским телевизионным корреспондентом, который взял интервью у Цзяна один на один. Команда Уолласа просила об этом интервью более десяти лет.

Интервью длилось более трех часов. Программа должна была выйти в радио-эфир в ночь на 3 сентября, перед визитом Цзяна в Америку. Цзян притворился великодушным и обратил внимание на то, что целью интервью было содействие дружбе между Китаем и США. Он сказал, что отношения между этими двумя странами были хорошими во всех областях. Однако Уоллас общался с ним весьма бесцеремонно. Он подметил совершенно точно, что Цзян говорил «как настоящий политикан», и что «в этом не было никакой искренности».

Уоллас также с колкостью упомянул о том, что Цзян был последним главным коммунистическим диктатором в мире. Цзян ответил:

«То, как вы описываете вещи, происходящие в Китае — так же абсурдно, как звучание Аравийских Ночей».

И продолжил:

«Национальный народный конгресс выбирает Центральный комитет коммунистической партии, а в Центральном комитете есть Политбюро. И при Политбюро имеет место постоянная комиссия, членом которой я и являюсь. И ни одно решение не может быть принято без согласия всех членов».

Поглощенный хвастовством, Цзян фактически забыл некоторые очень простые факты. А точнее – то, что Национальный народный конгресс просто не имеет права выбирать членов Постоянной комиссии КПК, и никогда не имел такого права. Это то, что знает каждый китайский гражданин. Всесильный лидер Китая на тот момент, Цзян фактически не обладал даже самым элементарным представлением о законах. Он был даже не способен понять, какой позиции он придерживался. Единственное, о чем он знал — это то, что он был «императором» и мог делать всё, что ему заблагорассудится. Фактически, КПК не нуждается в согласии всех её постоянных членов, чтобы принять решение. Решение о подавлении Фалуньгун очень хороший тому пример. Тогда шесть из этих семи членов не были согласны с подавлением, но Цзян действовал, исходя из собственного желания.

Уоллас спросил:

«Почему американцы могут выбирать своих национальных лидеров, а вы очевидно не доверяете китайцам выбирать ваших национальных лидеров?»

Цзян ответил:

«Я тоже избранный лидер, хотя у нас и различная избирательная система. У каждой страны должна быть своя собственная система, потому что у наших стран различные культуры и исторические традиции, и разные уровни развития в сфере образования и экономики».

В своих замечаниях Цзян перепутал несколько различных понятий. Фактически, он должен был очень ясно понимать то, что он был избран Национальным народным конгрессом, который многие называют «марионеткой». Он был абсолютным диктатором. Простые люди никогда не выбирали его. Он защищался, ссылаясь на «специфические условия Китая». Если сравнивать это с мнением КПК, заявленным ею полвека назад, то его аргумент звучит как насмешка.

Официальная газета коммунистической партии Китая, «Ежедневник Синьхуа», опубликовала шестьдесят пять лет назад следующий абзац:

«Они (Гоминьдан) полагают, что Китай не может проводить политику демократии сегодня, но сможет это сделать через некоторое количество лет. Они ожидают, что только после того, как уровень эрудиции и образования китайцев достигнут уровня Европы и Америки, мы сможем проводить политику демократии. Фактически, при демократической системе было бы легче обучать народ» (25 февраля 1939 год).

Пять лет спустя Ежедневник Синьхуа дополнил:

«Чтобы полностью и действенно привести в исполнение систему всеобщих выборов — так, чтобы люди имели возможность пользоваться общими и равными правами выбирать и быть избранными — мы должны удостовериться, что, как сказал г-н Сунь Чжуншань (Sun Zhongshan) [Сунь Ять-сэн (Sun Yat-sen)], перед выборами местные ассоциации и обычные люди имеют свободу выбора, предложения программ, выдвижения кандидатов и обсуждения. Другими словами, у людей должна быть свобода собрания, общения, слова и прессы. Иначе, так называемое право голоса остаётся таковым только на бумаге». (2 февраля 1944 года).

Однако теперь Цзян забыл то, к чему КПК тогда призывала. Можно сказать, он забыл своё собственное происхождение. Когда Уоллас спросил у Цзяна, почему Китай однопартийное государство, Цзян ответил:

«Почему у нас должны быть оппозиционные партии?»

Звучит иронично, но более пятидесяти лет назад именно КПК объясняла это «почему». Она заявляла:

«Чтобы проводить политику демократии в настоящее время, ключевой момент заключается в том, чтобы покончить с правлением единственной партии. Если эта проблема не будет решена, то национальные дела будут неизбежно сосредоточены в руках этой одной партии. Способные и мудрые люди не будут иметь возможности высказать свои идеи, и хорошие предложения не смогут быть притворены в жизнь. Тогда так называемая «демократия», независимо от того, в какой форме она будет выражена, будет существовать только на бумаге».

Уоллас отметил, что в Китае не было никакой свободы прессы. Он заявил, что американцы верят в то, что свобода личности и свобода прессы тесно связаны, и продолжил спрашивать Цзяна, почему тот боялся свободы прессы.

Цзян ответил:

«Пресса должна быть глашатаем партии».

Тогда это противоречило предыдущей позиции КПК. Однажды, 1 сентября 1943 года, СМИ КПК обвиняли своего конкурента в следующем:

«Теоретики фашизма открыто и бесстыдно защищают позицию «одна партия, один лидер, одна газета». Что касается прогрессивных диссидентских газет – их ограничивают всеми видами средств, аннексиями и устранением, например, контролем рукописей, преднамеренным удалением, угрозами читателям, препятствиями продажам, засылают шпионов в редакции газет, скрыто захватывают административную власть, и в конечном счете, происходит принудительная скупка или закрытие СМИ».

9 октября 1944 года в том же духе «Ежедневник Синьхуа» писал:

«В настоящее время, если мы признаем, что послевоенный мир является непреодолимым и неделимым, тогда, чтобы выжить в этом мире и быть «видным членом» международного сообщества, первое, что мы должны сделать – уважать свободу прессы, которая является бесспорным правом человека, и немедленно притворить это в жизнь».

Трудно понять, как более пятидесяти лет спустя, когда Цзян надеялся предстать перед западной прессой «просвещенным» правителем, его аргументы оказались настолько слабыми даже по сравнению с прошлой теорией КПК. Без сомнения, в самое глупое положение Цзяна поставили пренебрежительные комментарии, которые он сделал в адрес основателя Фалуньгун.

Уоллас уделил особое внимание вопросу, в котором никак не мог разобраться — почему китайские власти преследуют Фалуньгун. Уоллас констатировал, что последователи Фалуньгун занимались упражнениями и верили в духовную жизнь. Что же, спрашивал Уоллас, заставило Цзяна настолько параноидально оскорблять, арестовывать и убивать сторонников Фалуньгун?

Цзян ответил, что основатель Фалуньгун Ли Хунчжи утверждал, что был перевоплощением властелина Будд и перевоплощением Христа и проповедует апокалиптическую теорию о конце Света и о взрыве планеты. Цзян также сказал, что Фалуньгун заставил тысячи своих членов покончить жизнь самоубийством.

Цзян полагал, что понял образ мысли американцев. Он знал, что в западном обществе, вероятнее всего, вызовет ненависть и неодобрение – это что-либо, оскорбляющее Иисуса. Тем не менее, проблемой в заявлении Цзяна было то, что основатель Фалуньгун никогда не утверждал, что был перевоплощением Будды или Иисуса.

Более того, основатель Фалуньгун никогда не делал предсказаний о том, что Земля взорвется. Фактически, в 1998 году он сказал тысячам людей в большой аудитории, что гибель Земли, которая, как предсказывали многие, будет в 1999 году — не произойдет.

Что касается несчастий, происходящих из-за выполнения упражнений Фалуньгун, то до 1999 года китайское правительство предварительно провело, по крайней мере, три больших исследования и обнаружило, что Фалуньгун весьма эффективен при лечении болезней и поддержания здоровья людей. Поэтому, действительно не было никакого оправдания этому преследованию. С начала преследования в 1999 году в управляемых Цзяном СМИ было заявлено, что 1 400 человек умерли из-за выполнения упражнений. Эти 1400 смертей, бесспорно, были сфабрикованы китайскими властями. Однако в устах Цзяна эта история превратилась в тысячи самоубийств.

Десятки миллионов людей следуют учению Фалуньгун. Даже если бы 1400 из них умерли в течение семи лет, показатель смертности составил бы 200 человек в год. Это намного ниже нормального среднего показателя смертности в Китае, который составляет 0.6 %. Поэтому к этим 1400 предполагаемым смертям можно отнестись не иначе, как с иронией, потому что они, даже если бы имели место, как раз наоборот, доказали бы оздоровительный эффект от занятий Фалуньгун.

Из специального интервью с Майком Уолласом стало очевидно, что люди не смогли увидеть «мудрый образ Цзяна», а вместо этого стали свидетелями его мошеннического поведения и распущенной речи. Стоит отметить, что, когда Цзян лгал Уолласу о своих способностях главы государства, он использовал в интересах национального престижа Китая клевету на Фалуньгун, что, в свою очередь, нанесло вред престижу Китая в целом.

4. Поднятие вопроса о Фалуньгун во время Саммита Тысячелетия

В сентябре 2000 года Нью-Йорк был шумным как никогда в связи с проведением Саммита Тысячелетия. Согласно данным полиции Нью-Йорка, за период Саммита было проведено более девяноста санкционированных демонстраций, среди которых, по крайней мере, 10 были нацелены на Цзян Цзэминя. С момента его прибытия и до отъезда 9 сентября, протестующая толпа следовала за ним по пятам. Демонстрации с самым большим количеством участников и имеющих наиболее широкое влияние, были со стороны приверженцев Фалуньгун.

Приблизительно две тысячи сторонников Фалуньгун со всего света прибыли в Нью-Йорк, чтобы «приветствовать» Цзяна. Прибыли люди более чем из тридцати штатов Америки, а также из Канады, Европы и Австралии. Повсюду на нью-йоркских улицах можно было заметить желтые футболки с надписью «Фалунь Дафа», которые они носили. Крупномасштабные мероприятия Фалуньгун начались 5 сентября.

В тот день много людей собрались для выполнения упражнений, а затем они распространяли флаеры приблизительно в шести или семи различных местах. Помимо гостиницы Вальдорф (Waldorf Hotel), где остановился Цзян, и других символических мест, последователи Фалуньгун также отправились в три различных китайских квартала, где живет много китайцев. Жёлтый цвет, особенно красивый в осеннюю пору, стал хитом сезона.

В полдень 6 сентября больше тысячи последователей учения начали парад протяженностью в восемь кварталов, который призывал прекратить преследование Фалуньгун. Парад проходил по 3-й авеню по направлению на север к площади Организации Объединенных Наций – Даг Хаммаршельд (Dag Hammarskjold).

Прошло больше года с тех пор, как началось преследование Фалуньгун; сторонники этого учения в Америке продолжали подавать прошения, выполняя упражнения большими группами, но парад они проводили впервые. В тот день они опубликовали «Открытое письмо Цзян Цзэминю» на полной странице Нью-Йорк Таймс, прося Цзяна внимательно прислушаться к голосам миллионов последователей Фалуньгун и понять те страдания, которые испытывали миллионы китайцев.

Кто-то в желтой футболке неожиданно столкнулся с мэром Нью-Йорка, г-ном Джулиани (Giuliani). Глядя на рубашку с надписью «КИТАЙ: ПРЕКРАТИ ПРЕСЛЕДОВАТЬ ФАЛУНЬГУН», мэр сказал этому человеку:

«Вы правильно поступаете».

Фактически Цзян боялся демонстраций Фалуньгун. Китайские чиновники использовали все мыслимые средства, чтобы оградить Цзяна от встреч с последователями Фалуньгун. Цзян пробовал оказать давление на нью-йоркскую полицию, чтобы в некоторых местах не разрешить людям носить желтые футболки. Маршрут от аэропорта Нью-Йорка к гостинице был, как сообщали, разделен на несколько отрезков, и направления для каждого из них были помещены в отдельные конверты; их нельзя было открывать, пока автоколонна не приближалась к концу каждого отрезка пути. Казалось, все было хорошо продумано. Однако даже в этом случае, Цзяну пришлось неоднократно перенести потрясения при виде мирных и искренних последователей Фалуньгун.

В полдень 8 сентября, когда Цзян вышел из зала в гостинице Вальдорф, где проходила встреча за завтраком, один человек, находившийся близко от него, прокричал ему:

«Пожалуйста, освободите всех практикующих Фалуньгун!»

Все репортеры и китайский персонал, которые были там, ясно слышали его голос. Когда Цзян услышал слово «Фалуньгун», его лицо побледнело, одна рука непроизвольно поднялась, а по телу прошла безудержная дрожь.

Ночью 8 сентября после концерта в Линкольн Центре, Цзян вышел с черного хода и планировал присоединиться к своей автоколонне, которая должна была быть оставлена где-то у главного выхода. Но перед этим произошло следующее: восемь членов Партии Свободы и Демократии в Китае во главе с председателем Ни Юйсянем (Ni Yuxian), купили билеты и пришли в Линкольн Центр. Они прибыли вовремя и взяли места в середине ряда P позади VIP-зоны в 20:00. Когда второй акт – «Залитая лунным светом река весной» — закончился, во время аплодисментов все восемь членов этой партии встали и аплодировали стоя.

Они были одеты в одинаковые белые футболки с красной надписью. На их груди была надпись: «Отмените однопартийное правление коммунистической партии Китая», а на спине было написано: «Цзян Цзэминь – диктатор». Зрители в зале были изумлены. Через полминуты, опомнившись от шока, генеральный консул КПК Чжан Хунси (Zhang Hongxi) быстро приказал заграничным прокоммунистическим китайским лидерам Лян Гуаньцзюнь (Liang Guanjun) и Хуа Цзюньсюн (Hua Junxiong) окружить этих восьмерых.

Всё ещё находясь в сильном потрясении, на первом повороте своей автоколонны Цзян заметил человека, поднимающего в сторону Цзяна плакат. На плакате было написано по-английски большими буквами:

«Практика Фалуньгун – правильное дело».

Прочитав плакат, Цзян отчаянно дернулся назад и задрожал всем телом. Кто-то в автомобиле, посмотрев на плакат, поспешил отвести глаза.

9 сентября, непосредственно перед отъездом Цзяна из Нью-Йорка, приверженцы Фалуньгун узнали, что Цзян находился в одном из зданий китайской делегации ООН на 35-й улице. Множество людей отправилось туда. Некоторые начали выполнять упражнения на противоположной стороне улицы, некоторые держали плакаты с надписями «Остановите преследование Фалуньгун», «За добро воздается Добром, за Зло последует наказание» и т.д., чтобы их услышали.

Должностные лица делегации использовали диверсионную тактику и сделали так, чтобы автоколонна начала движение от парадного входа, чтобы отвлечь людей с плакатами, в то время как Цзян сбежал через боковой вход. Однако, неожиданно, когда его автомобиль только начал отъезжать, Цзян столкнулся с четырьмя последователями Фалуньгун, держащими плакат со сверкающей надписью «Фалунь Дафа». Когда автомобиль направился на Первую Авеню и 35-ю улицу, Цзян снова вынужденно наблюдал, как люди держат плакаты и выполняют упражнения Фалуньгун. Казалось, Цзяну некуда было бежать от Фалуньгун.

5. Гнев на гонконгских репортеров

Цзян говорил и весело смеялся перед одним из самых уважаемых репортеров Америки. Однако всего три месяца спустя он гневно кипел перед менее авторитетными репортерами из Гонконга. Интервью, сделанное гонконгскими репортерами, в точности отразило истинное лицо Цзяна.

27 октября, во время встречи лидера Гонконга Дун Цзяньхуа (Dong Jianhua), который перед этим прибыл в Пекин, чтобы сделать доклад о своей работе, Цзян был очень недоволен заданными ему вопросами. Он поставил в неудобное положение своими упреками девятерых гонконгских репортеров, что было совсем неуместным.

Когда женщина-репортер брала у Цзяна интервью о докладе Дун Цзяньхуа, она спросила, было ли переизбрание Дун Цзяньхуа «имперским распоряжением Цзяна». Цзян настолько взбесился, что стал на своем несвязном кантонском (кантонский диалект китайского языка – прим. пер.) и английском, обвинять гонконгских репортеров в том, что они задают простые и наивные вопросы. Он сказал репортерам по-английски:

«Вы слишком просты, слишком наивны, — и — я зол!».

Всё это продолжалось четыре минуты.

Цзян смело критиковал уровень профессионализма гонконгских репортеров, заявляя, что он у них был ниже, чем у Майка Уолласа. Цзян сказал:

«Вам следует знать, что Уоллас намного более компетентен, чем вы. Я беседовал с ним в очень естественной форме».

Похоже, Цзян весьма гордился своим представлением, когда Уоллас брал у него интервью на передаче «60 минут».

С момента того интервью, где Уоллас уместно указал на то, что Цзян являлся последним главным коммунистическим диктатором в мире, многие гонконгские репортеры, вероятно, очень завидовали Уолласу. Однако, возможно, на сей раз пришлось завидовать самому Майку Уолласу. Уоллас — заслуженный репортер, безусловно, квалифицированный и очень опытный, и все же он не смог полностью снять маску тирана и заставить его показать себя миру. А в Гонконге очень молодая журналистка с непринужденностью преуспела в этом. Это, должно быть, опечалило Уолласа.

Возможно, Цзян не знал, что в свободной и демократической стране репортеры всегда расцениваются как некоронованные короли. Свобода прессы не только имеет своего рода защитную функцию для демократии, она также играет роль своего рода контроля. Уоллас так знаменит, в большей степени, благодаря тому, что позволил миру увидеть много неизвестных ранее событий и новостей с глубоким анализом и колким расследованием. Он одновременно и воплощение и бенефициар свободы прессы. Без демократической системы в США, которая охраняет свободу прессы и свободу слова, не было бы настолько компетентных репортеров, как Майк Уоллас. Цзян не понимал коренной причины славы Уолласа.

В контрасте с этим, репортеры Китая вынуждены вставать на колени, делать все возможное, чтобы поддерживать ложь Цзяна и способствовать в преследовании Фалуньгун. Как они могут достигнуть высокого уровня профессионализма? Когда Цзян орал на гонконгских репортеров, он явно играл спектакль. Он вынудил репортеров забыть об их профессиональной этике и просто «делать деньги, не создавая шума».

После демонстрации власти перед гонконгскими репортерами Цзян, вероятно, понял, что он перегнул палку. Тогда он указал пальцем на репортеров и предупредил, что, если их статьи будут отклоняться от нормы, они будут нести ответственность. Впоследствии гонконгские СМИ выразили недоумение по поводу предупреждений Цзяна. Почти все ежедневные газеты сообщили об этой истории под весьма громкими заголовками, говоря о Цзяне, как об «обманщике».

Какие ещё тайны скрывались за яростью Цзяна, которые бы он публично показал? Заключалась ли коренная причина происходящего в том, что он не обладал той властью и престижем, которыми в свое время обладали Мао Цзэдун и Дэн Сяопин? Происходило ли это из-за того, что в его руках больше не было абсолютной власти в ядре КПК, или из-за того, что были даже такие вызовы его авторитету, что даже его пользующийся наибольшим доверием подчиненный, Цзэн Цинхун, не мог стать абсолютным членом Политбюро, на что он очень надеялся? Не наступила ли девушка-репортер на «больную мозоль», когда спросила, было ли переизбрание Дун Цзянхуа обеспечено «имперским распоряжением» Цзяна? Или он был окружен столькими трудностями и дома и за границей из-за того, что подавлял Фалуньгун, которым он не мог сам управлять и вести себя как лидер? Пусть читатель сам решит это.

«« Предыдущая         Следующая »»

Перейти на главную страницу: Власть любой ценой: Реальная история китайца Цзян Цзэминя

__________________________

[1] Ли Хуа (Li Hua), “Zhuanfang Hao Fengjun: 6-10 Ban Heimu Da Jiedi” («Эксклюзивное интервью с Хао Фэнцзюнем: разоблачение «Офиса 610»»). Да Цзи Юань (Da Ji Yuan), 14 июня, 2005. https://www.dajiyuan.com/gb/5/6/14/n955224.htm

[2] там же.

[3] “Masanjia Laojiaosuo Jing Chuan 200 Ren Jiti Jueshi Kangyi” («200 человек объявили голодовку в трудовом лагере Масаньцзя»). Босюнь (Вoxun), 29 января, 2005. https://216.93.186.244/news/gb/religion/2005/01/200501290046.shtml

[4] «Хао Фэнцзюнь (Hao Fengjun): «Почему я сбежал»

Copyright © 2005 The Epoch Times