Власть любой ценой: Реальная история китайца Цзян Цзэминя. Глава 19
Даже в книге Куна «Человек, изменивший Китай» говорится, что произошло на самом деле. Кун пишет: «В самое распространенное для массового просмотра телевизионных программ время все увидели программы Фалуньгун, город загудел». Услышав о прорыве в телевизионный эфир тем вечером, Цзян пришел в ярость. Как говорят, его несколько минут трясло от злости. Затем он ударил кулаком по столу и крикнул: «Вызвать Цзэн Цинхуна (Zeng Qinghong) и Ло Ганя (Luo Gan). Немедленно!»
Секретарь Цзяна – хоть и был уже привыкшим к его нраву – никогда не видел Цзяна в таком яростном безумии. Осознавая всю серьезность ситуации, секретарь поднял трубку телефона, руки его дрожали. Следуя советам Цзэна и Ло, Цзян приказал, чтобы в Военном округе Шеньяна была объявлена военная готовность 2-й категории, а в Военном округе Чанчуня и среди вооруженной милиции провинции Цзилинь – повышенная боевая готовность 1-й категории. Ло приказал Отделу общественной безопасности города Цзилинь и Бюро общественной безопасности города Чанчунь провести расследование в отношении вторжения в телеэфир и за короткий срок раскрыть это дело.
Когда Ло разговаривал по телефону, отдавая приказы своим людям, Цзян скомандовал: «Скажи всей милиции, чтобы стреляли на поражение во всех практикующих Фалуньгун, которые участвовали в прорыве телеэфира. Убивать их всех без исключения! Я гарантирую, что никто из офицеров, причастных к их смерти, не будет привлечен к ответственности. Это дело должно быть решено в течение недели. В противном случае, руководитель партии г. Чанчунь и городские начальники полиции разных уровней будут вынуждены подать в отставку».
Следуя приказу, Ло сам взялся за дело. В полночь 12 марта 2002 года последователь Фалуньгун Лю Хайбо (Liu Haibo) из Чанчуня был арестован и замучен до смерти во время допроса милицией Куаньчэн (Kuancheng). Его подозревали в прикрытии других практикующих, имеющих отношение к телеэфиру. Чан Сяопин (Chang Xiaoping), первый заместитель руководителя партии и глава «Офиса 610» в Чанчуне, в ту ночь приехал в Отдел милиции Куаньчэн и дал следующие инструкции: во-первых, разобраться с Фалуньгун – трудная политическая задача, которую необходимо довести до конца, даже если потребуется прибегнуть к кровопролитию; во-вторых, требуется сохранять секретность во всех отношениях, чтобы не нанести вред репутации Китая на международной арене; и, в-третьих, «во имя всеобщей стабильности», исправительным, карающим и надзорным учреждениям всех уровней нельзя расследовать причины смерти последователей Фалуньгун».
Тем временем, Цзян приказал своим отделам пропаганды подготовить телепрограммы с обвинением Фалуньгун в незаконном проникновении на телестанции. Однако зрителю в этих программах не рассказывалось о содержании сюжетов Фалуньгун, а только расплывчато говорилось о том, что это проникновение предназначалось для пропаганды Фалуньгун. В программах также неоднократно повторялась и другая ложь, например, о том, что Фалуньгун убивает людей. На самом же деле практикующие Фалуньгун показали сюжеты, в которых была открыта правда о преследовании, разоблачая то, как последователи Фалуньгун стали не виновниками, а жертвами убийств в руках полиции. Цзян преднамеренно пытался спрятать эту реальность, накладывая на предыдущую ложь еще больше лжи.
КПК заявила, что сюжеты Фалуньгун были незаконными. «Незаконный» – антоним к слову «законный», и, учитывая противозаконную природу этих репрессий в отношении Фалуньгун, «законы», которые предположительно были нарушены практикующими, уже заранее утратили доверие к себе. Некоторые ученые рассуждали следующим образом. Например, человек не полезет в окно, если дверь открыта. Если же дверь заперта
или опечатана, тогда у людей есть безусловное право вылезти через окно, или даже через дыру в потолке. Когда нарушаются элементарные человеческие права, то все мирные попытки восстановить эти права находятся в рамках закона – закона человеческой природы.
Через вторжение в телеэфир, которое не причинило никакого вреда телевизионному оборудованию, было только передано сообщение и донесён до телезрителя голос. Таким образом, было необоснованным опровергать действие, которое затрагивало законные права десятков миллионов последователей Фалуньгун, основываясь на утверждении, что «были люди, которым это причинило неудобство». Даже при проведении одобренных правительством демонстраций, возможное скопление большого количества народа в общественных местах причиняет неудобства некоторым людям, которые куда-то торопятся. Такую цену можно заплатить, когда дело касается защиты прав человека, и это нормально для современного мира. Более того, в течение последних лет под контролем Цзяна телеканалы транслировали программы, поливающие грязью Фалуньгун, и многие из этих программ причиняли очень большие неудобства зрителям.
Цзян, не обращая внимания на их побудительные причины, сильно ненавидел тех, кто принимал участие в прорыве блокады, и единственное, чего он хотел – полного их уничтожения. 24 марта 2002 года полиция похитила Лю Чэнцзюня (Liu Chengjun) – еще одного приверженца Фалуньгун, который принимал в этом участие. Когда он уже находился в наручниках и кандалах, полицейские стали стрелять ему по ногам, в результате чего он был серьезно ранен. В заключении Лю подвергался безжалостным пыткам, затем его незаконно отправили в тюрьму на 19 лет. Он скончался в тюрьме от небрежного лечения в руках своих похитителей 26-го декабря 2003 года.
С тех пор случаи подобного прорыва в телеэфир происходили и в других городах, распространяясь как на кабельное, так и на спутниковое вещание. Согласно неполной статистике, в период со 2 марта 2002 года по октябрь 2003 года последователи Фалуньгун прорывались в телевещание более чем в двадцати городах провинций Хэйлунцзян, Шаньдун, Хэбэй, Ганьсу и Цинхай, а также в городе Чунцин. На этот раз они также показывали видео, разоблачающие утверждения Цзяна.
Как только в июле 1999 года началось жестокое, всеобъемлющее подавление Фалуньгун, Цзян активизировал все средства пропаганды, чтобы поливать грязью Фалуньгун, не давая сторонникам этого учения никакой возможности рассказать об истинном положении вещей и защититься от нацеленных против них голословных утверждений. Используя свою власть, чтобы поставить спектакль самосожжения на Тяньаньмэнь и заставить замолчать последователей Фалуньгун, Цзян ухитрился довести до предела ненависть общественности по отношению к Фалуньгун.Если в то время спросить у человека, который был настроен против Фалуньгун, о причине его ненависти, то он, скорее всего, ответил бы: «Причина – увиденное мной по CCTV». Учитывая то, что 86 % населения Китая имеют доступ к телевизионному вещанию – пропаганда Цзяна через телевидение стала его самым эффективным инструментом в попытках дискредитировать Фалуньгун. Поэтому для Цзяна стало большим сюрпризом, когда его собственные утверждения были дискредитированы через те же самые СМИ.
2. Погрязший в неприятностях
Телевизионные сюжеты были не единственным событием в 2002 году, когда Цзян столкнулся с последствиями преследований Фалуньгун.
В апреле 2002 года в Вашингтоне сторонники Фалуньгун провели законную акцию, направленную против Министерства общественной безопасности Китая, Министерства государственной безопасности и кабельного телевидения Китая CCTV. В июле члены нижней палаты конгресса США утвердили Резолюцию 188 (420 человек проголосовали «за», 0 человек – «против»), призывающую Цзяна остановить преследование в отношении Фалуньгун в Китае[2].
На другом берегу Атлантического океана, во время своих визитов, в апреле – в Германию, и в июне – в Исландию, Цзян также столкнулся с протестами, направленными на его кампанию против Фалуньгун. Пребывая в Германии, Цзяна так сильно напугал вид желтой и синей одежды, отличительных цветов на мероприятиях последователей Фалуньгун, что он сделал запрос немецкой полиции, чтобы эти два цвета не попадались ему на глаза. Он был так подозрителен и напуган, что попросил полицию заварить канализационные люки, находившиеся вдоль всего маршрута следования его автоколонны. Цзян не смел входить или выходить из отеля через парадный вход, а вместо этого пользовался черными входами. Он многократно менял своё расписание и маршруты, чем вызывал растущее недовольство организаторов визита.
Прежде чем приехать в Исландию, Цзян оказал давление на исландское правительство, чтобы не позволить приверженцам Фалуньгун въехать в страну. Это действие, на которое согласились чиновники, привело к грандиозному протесту против Цзяна со стороны тысяч местных жителей. В день его приезда крупнейшая газета Исландии на четырех страницах опубликовала объявление, в котором были принесены извинения последователям
Фалуньгун. Это объявление, совместными спонсорами которого стали 450 человек, включая парламентариев, вызвало настоящую суматоху в Исландии. Его заголовок состоял из трех китайских иероглифов, которые означали «простите», а подзаголовок на исландском языке означал «Приносим извинения последователям Фалуньгун». В заявлении говорилось: «Правительство Исландии приняло ошибочное решение, пойдя навстречу диктатору Цзян Цзэминю и не позволив последователям Фалуньгун, желавшим провести мирную акцию протеста, въехать в страну. Народу Исландии стыдно за это решение, и он приносит свои извинения всем последователям Фалуньгун» [3].
Как в Германии, так и в Исландии имело место необычное совпадение, касающееся жаб. За два дня до апрельского визита Цзяна в Германию на некоторых железнодорожных станциях появились несколько одинаковых плакатов. На этих плакатах верхняя надпись гласила «Осторожно», и были изображены две лягушки, сидящие по обе стороны картинки, развернувшись друг к другу мордами, которые смотрели вверх на большую коронованную жабу с белым брюхом. Внизу была надпись: «А вот и самая большая из них».
И также, когда Цзян приезжал в Исландию, в главной газете страны была опубликована фотография большой жабы, без видимой на то причины. Причём это была не обычная жаба, а – с паршой (инфекционным кожным заболеванием) по всему телу. Когда Цзян в конце октября был с визитом в Соединенных Штатах, на плакатах ресторана, находившегося возле китайского консульства, была в качестве символа использована жаба. Когда он вернулся в Китай, на веб-сайте Синьхуа (Xinhua.com) также произошла странная вещь. Как только кто-нибудь открывал главную страницу, на экране сразу же появлялась прыгающая зеленая жаба и какое-то время присутствовала на экране, после чего исчезала.
Другой феномен, преследующий Цзяна во время его путешествий – будь то в Германии, Исландии или в США – это ледяной ветер и черные тучи. Находясь в Исландии, Цзян посетил всемирно известный гейзер недалеко от столицы Рейкьявик. В момент его приезда половина струй, вертикально вырывающихся из гейзера, стали черными, полными грязи. Одна половина неба соответственно тоже почернела и покрылась тяжелыми тучами, другая половина оставалась ясной. Один местный житель воскликнул: «Я никогда раньше не видел, чтоб вода из гейзера становилась такой черной».
Похоже, что визит Цзяна принес несчастье еще и некоторым людям, которые оказались вовлечены в мероприятия, связанные с его визитом. Профессор Ли из Второго пекинского института иностранных языков в Китае и его жена после увольнения переехали в столицу Исландии, вместе с их сыном и его семьей. Через несколько лет после переезда, Ли стал лидером среди местных заграничных китайцев. Во время визита Цзяна чиновники из китайского Посольства старались угодить визитеру, наняв местных китайских студентов и эмигрантов в качестве приветствующей толпы.
Позже Цзян встретился с участниками этой толпы, возглавляемой Ли. Это событие было показано в новостях CCTV. Спустя день или два после отъезда Цзяна и его делегации из Исландии, Ли и его семья вылетели на машине в кювет. В машине находилось пять человек: Ли и его жена, их сын (он был за рулем), невестка и их годовалый внук. Когда они ехали, их машину неожиданно вынесло с дороги в озеро. В этом происшествии погибли все, кто был в машине, кроме сына Ли, который выбрался на сушу, разбив окно.
3. Что на самом деле стояло за барбекю в Кроуфорде
Одной из причин нервозности Цзяна в 2002 году было то, что еще задолго до XVI съезда партии, различные фракции внутри КПК выдвигали идею о том, что на этом съезде Цзян должен передать свои полномочия Ху Цзиньтао (Hu Jintao), как завещал Дэн Сяопин. Тогда Цзян, который еще не был готов уйти в отставку, зачастил с визитами за границу с целью создать впечатление среди правительств зарубежных стран и китайской партийной верхушки, что он «незаменим» в вопросах международных отношений Китая.
Несмотря на своё слабое здоровье – фактически, его многократно в срочном порядке доставляли в реанимацию китайского армейского госпиталя № 301 – Цзян настойчиво путешествовал по миру, чтобы укрепить свою власть. В 2002 году он совершил больше заграничных поездок, чем в какой-либо другой год, включая визит в Соединенные Штаты в конце октября, что стоит отметить особо.Целью визита Цзяна в США было побывать на барбекю на ранчо президента Джорджа Буша в Кроуфорде, Техас. На ранчо к Бушу было приглашено несколько мировых лидеров, а также те, кто почитают это за большую честь и кому завидуют.
Действуя через Министерство иностранных дел Китая, Цзян сделал запрос, чтобы Буш выслал ему приглашение, но Буш вообще не любил Цзяна. Хотя Министерство иностранных дел Китая выражало Бушу пожелание Цзяна несколькими различными способами, Буш предпочитал не обращать на это внимания и, как предполагалось, не реагировал на просьбу.
В конце концов, когда Буш уже больше не мог избегать этого, он согласился. Китайское правительство незамедлительно сообщило китайской общественности, что Цзян является «высокоуважаемой» персоной для Буша и что между ними «давняя дружба». Тем временем в Нью-Йорке Китай подписал несколько контрактов стоимостью в 4,7 миллиарда долларов с тринадцатью крупными транснациональными американскими компаниями – эта цена, которую пришлось заплатить, чтобы обезопасить пребывания Цзяна на ранчо.
Китайские СМИ сообщили, что Буш относился к Цзяну с «огромнейшим уважением», потому что тот лично пригласил китайского лидера на свое ранчо в Кроуфорде. Хэ Яфэй (He Yafei), начальник отдела отношений с Америкой и Атлантическим регионом в Министерстве иностранных дел Китая, заявил на пресс-конференции, что Китай и США подпишут договор о сотрудничестве. Однако тут же последовала реакция Белого Дома, что в результате встречи Буша и Цзяна не будет никакого договора о сотрудничестве. «Нью-Йорк Таймс» быстро сообщила, что заявления Пекина были преувеличенными.
На самом же деле, если сравнивать с другими почетными гостями, которых Буш принимал на своём ранчо в Кроуфорде, прием по отношению к Цзяну был не таким уж и теплым. Российский президент Владимир Путин и британский премьер Тони Блэр остались ночевать, и даже принц Абдула из Саудовской Аравии пробыл в сопровождении Буша в течение 5-ти часов, из которых как минимум 2 часа пришлись на официальные разговоры. В противоположность этому, встреча Буша с Цзяном была намного короче, и Цзяну достаточно скоро пришлось уехать.
Несмотря на то, что визит Цзяна в США был освещен в китайских СМИ с лестной для него стороны, он не повлиял на результат обсуждений в Политбюро, поскольку у партийной верхушки была возможность читать репортажи и комментарии на эту тему из заграничных источников. Плюс ко всему, во время того визита сторонники Фалуньгун возбудили против Цзяна уголовное дело, и это событие заслуживает особого внимания.
4. Огромный грузовик с надписью «Предатель»
Даже несмотря на то, что летом 2002 года просочилась новость о визите Цзяна в Соединенные Штаты, конкретный маршрут поездки специально скрывали от общественности. Чжан Циюэ (Zhang Qiyue), спикер Министерства иностранных дел Китая, который заявил 10 октября на очередной пресс-конференции о том, что Цзян прибудет с визитом в США с 20 по 25 октября, не стал раскрывать подробности, когда его спросили об этом репортеры. Министерство иностранных дел не составляло ежедневное расписание визита Цзяна в Соединенные Штаты вплоть до 17 октября. Было похоже на то, что Министерство хотело удивить недовольных.
Несколькими месяцами раньше последователи Фалуньгун со всего мира вели разговор о том, в какой форме во время его визита выразить протест против подавления Цзяном Фалуньгун. По информации из различных источников, Цзян должен был посетить один из крупнейших американских городов, прежде чем отправиться в Техас. Китайское Посольство и Консульства предоставляли противоречивую информацию, такую как «Цзян сначала поедет в Бостон», «Цзян приедет в Нью-Йорк», «Цзян посетит Сан-Франциско и Лос-Анжелес», или что «Цзян приедет в Вашингтон». Анализ всех этих разнообразных слухов выявил, что единственным городом с китайским Консульством, о котором не было упомянуто вообще, был Чикаго. Поскольку Цзян не смог бы побывать одновременно в стольких местах, был сделан вывод, что все упомянутые города были «дымовой завесой». Сторонники Фалуньгун смело сделали вывод: Цзян поедет в Чикаго. Поэтому последователи Фалуньгун и их адвокаты занялись приготовлениями к «приветствию» Цзяна.
22 октября 2002 года в 10:38 утра личный самолет Цзяна приземлился в густом тумане в международном аэропорту О’Хеэ. Цзян не стал обмениваться приветствиями с аплодирующей толпой, организованной китайским Консульством при его приземлении, а вместо этого быстро прыгнул в лимузин и покинул аэропорт. Во время всего визита в Хьюстоне стояла аномально низкая для этого времени года температура, были черные тучи и шёл сильнейший ливень. При выезде из аэропорта О’Хеэ кортеж Цзяна проезжал мимо двух пожаров, от которых в небо поднимались столбы чёрного дыма – дурной знак для визита Цзяна в Чикаго.
Пока кортеж Цзяна следовал по скоростной трассе I-90 по направлению к центру города, сторонники Фалуньгун выражали свой протест у метро на всём пути его следования: держа плакаты, демонстрируя упражнения, или произнося «Фалунь Дафа – это хорошо». В 11:23 утра картеж прибыл к отелю «Ритц Карлтон» (Ritz Carlton), где Цзян должен был остановиться. Парадный вход отеля потерялся в море желтых одежд и волн красочных баннеров с надписью: «Прекратите преследовать Фалуньгун».
Чтобы избежать встречи с тысячами протестующими у главных ворот, лимузин Цзяна въехал на территорию отеля через грузовой черный ход, расположенный с торца здания. Аплодирующая толпа, состоящая из четырех-пяти сотен студентов, нанятая китайским Консульством, расстроилась: они приехали издалека поприветствовать Цзяна, но им так и не удалось увидеть его. Многие были из Чикаго, но не все, некоторые приехали даже из Луизианы. Услышав, что Цзян решил попасть в отель через боковой вход, и не будет встречаться со студентами, один человек из группы, который держал пяти звездный красный флаг, сказал с сомнением на лице: «Это правда?»
А вот история, касающаяся этой аплодирующей толпы. Перед визитом Цзяна китайское Консульство обратилось к ассоциациям китайских студентов некоторых учебных заведений с просьбой, чтобы они отобрали политически «надёжных» студентов, чтобы те присоединились к тщательно собранной толпе и «аплодировали Цзяну». По словам одного из китайских студентов, которому было сделано подобное предложение, плата, предлагаемая китайским Консульством, составляла 35 долларов человеку за участие в первый день, и 55 долларов в случае, если он или она придут проводить Цзяна на следующий день. Эта ликующая толпа была оснащена высокочастотными
репродукторами, из которых постоянно звучали песни КПК. После жалоб местных жителей на весь тот шум, который от них исходил, полиция заставила их выключить.
Пока студенты стояли снаружи «Ритц Карлтона», приехал трейлер, с обеих сторон которого были огромные фотографии Цзян Цзэминя, обнимающего бывшего российского президента Бориса Ельцина. На фото улыбающийся Цзян крепко обнимал Ельцина обеими руками за шею. Внизу фотографии была большая надпись: «Подонок китайской нации, которого будут осуждать в последующие века». Сопровождающий всё это рисунок показывал, как Цзян тайно отдал России большой участок северо-востока Китая. Студенты в толпе мгновенно притихли и стали внимательно вглядываться в изображение. Должно быть, они удивлялись про себя: «Это что – тот, кого мы тут приветствовали?» В тот момент несколько человек – те, кто нанимал группу приветствия – подскочили к водителю трейлера со словами: «А ну давай убирайся отсюда, живо!» Было похоже на то, что кое-кто из руководителей толпы хотел, чтобы народ присоединился к ним и тоже стал освистывать трейлер, но никто этого не сделал.
Увидев трейлер, многие студенты были больше не в состоянии размахивать маленькими красными флажками. Некоторые сделали фотоснимки трейлера. Другие стали протестовать, что соглашение с Россией являлось неравноправным, и его никогда не признавали все предыдущие лидеры Китая и китайский народ. Позже несколько студентов написали на электронных досках объявлений, что их очень опечалило то, что они узнали о предательских действиях Цзяна. Несмотря на то, что студенты потом получили от китайского Консульства свои 35 долларов в качестве оплаты, некоторые из них сказали, что больше никогда снова не будут приветствовать Цзяна.
Цзян планировал посетить компанию высокотехнологичных телекоммуникаций, располагавшуюся в пригороде Чикаго, но отменил поездку из-за страха массовых демонстраций, направленных против него. Поздно ночью на обеде в честь чикагских бизнесменов Цзян выступил с краткой речью. Уставший Цзян споткнулся, поднимаясь по лестнице. После своей речи Цзяну пришлось воспользоваться помощью заместителя консула, генерала Шэнь Вэйляня (Shen Weilian), чтобы спуститься с подиума. Мэр Чикаго Далэй, который знал, что Цзян был убийцей своего собственного народа, не пришёл на этот обед и вообще не стал встречаться с Цзяном, сославшись на состояние здоровья.
Толпы приветствующих и протестующих разошлись с приближением вечера. Все, кроме последователей Фалуньгун, которые намеревались всю ночь дежурить перед отелем. Убедившись в их мирном поведении и кооперации, полиция оставила всего одну машину у входа в отель. Последователи Фалуньгун всю ночь сидели вдоль тротуаров и газонов перед отелем «Ритц Карлтон».
Утром 23 октября Цзян снова попытался выехать из отеля через боковой вход, чтобы не сталкиваться с протестующими. Однако когда его лимузин выехал из ворот, Цзян увидел прямо перед собой море плакатов Фалуньгун и совсем близко от себя услышал крики «Фалунь Дафа – это хорошо». Иногда сторонники Фалуньгун находились всего в трёх метрах от его лимузина, но полиция уже не волновалась за его безопасность; они уже знали мирный настрой этих людей по ранее проводимым ими мероприятиям. Пока автомобиль Цзяна следовал по трассе, Цзян мог каждые несколько минут видеть плакаты Фалуньгун.
Подобно тому, как это было сделано в Германии и Исландии, аппарат Цзяна оказывал сильное давление на местное правительство перед визитом Цзяна – на этот раз, на Соединенные Штаты, требуя, чтобы протестующие (особенно Фалуньгун) не смогли попасть в поле зрения Цзяна. Однако американское правительство ответило прямо: «Добро пожаловать в Америку». Это означало: «В Америке вы будете делать всё так, как делают американцы». Отдел полиции Чикаго заявил: «Согласно Конституции США, всем протестующим будет позволено провести свои мероприятия в тех местах, где их будет видно и слышно. Соблюдение ваших прав [как последователей Фалуньгун], несомненно, будет гарантировано».
5. Вызов в суд
Цзян никогда не думал, что сторонники Фалуньгун подадут на него в суд в Чикаго. К его удивлению и печали, самая крупная юридическая кампания против нарушителя прав человека с конца Второй мировой войны началась в ту неделю. Он и был подсудимым.
Обвиняя Цзяна и 610-й офис в пытках, геноциде и преступлениях против человечества, судебные иски, поданные последователями Фалуньгун, рассматривались, как гражданские дела, поэтому вызов в суд должен был быть доставлен обвиняемому лично [4]. Несмотря на то, что Цзян держал свою поездку в Чикаго в строжайшем секрете, его маршрут стал известен.
21-го октября 2002 года суд в Иллионойсе выдал ордер, в котором говорилось, что повестку с вызовом суд разрешается передать Цзяну через персонал китайской или американской охраны во время его пребывания в Чикаго, в том случае, если прямая передача этого документа слишком рискованна или невозможна. Даже с такой поправкой все же было сложно передать документы, поскольку охранники не позволяли никому приближаться к Цзяну и его свите, а уж тем более ни у кого ничего не брали, особенно такие проблематичные документы, как вызов в суд. 22-го октября была проведена встреча по делу против Цзяна семи доставщиков судебных повесток и главного адвоката в детективном агентстве. Среди тех семи трое были опытными судебными исполнителями и частными детективами, а другие четверо были молодые последователи Фалуньгун (трое из них европейцы и один китаец).
Примерно в четыре часа вечера, Кори Фертел – один из судебных приставов направился в Восемнадцатый полицейский участок, надеясь передать повестку главе полиции. Вместо него в отсутствие начальника, документ принял помощник главы полиции. Джэйсон Бобор, другой судебный пристав, сам нашел начальника Восемнадцатого полицейского участка, которого звали Гриффин, он как раз дежурил у гостиницы. Он незамедлительно передал ему повестку в суд, правда, перед этим преодолев препятствия со стороны китайских охранников и давления американской полиции.Согласно закону, Гриффин был одним из той личной охраны, который мог взять повестку от лица Цзян Цзэминя или «комитета 610». Гриффин все же взял бумаги и сказал, что понял свои обязанности. Меры предосторожности, которые были предприняты по отношению к передаче документа, помешали личному вручению этой повестки. Однако доставка повестки посредством личной охраны Цзяна, считалась действительной. Таким образом, начался судебный процесс.
Когда он услышал, что сторонники Фалуньгун подали на него в суд и доставили повестку, Цзян, побледнев, плюхнулся на диван, все тело задрожало. Оправившись от шока, Цзян вызвал Главного консула Вэй Жуйсин (Wei Ruixing) и сделал ему резкий выговор.
У Вэя, пожилого дипломата из Пекина было темное прошлое. Он вернулся в Китай на трехмесячный «отдых» после того, как в китайской общине Чикаго прошел слух о том, что он бабник. Скрывая свои нехорошие намерения, он какое-то время хотел порадовать Цзяна клеветой на Фалуньгун, чтобы использовать это для продвижения в правительстве. Когда Цзян начал кампанию против Фалуньгун несколько лет назад, Вэй отправился в столицу Иллионойса Спрингфилд, и стал открыто противодействовать Фалуньгун. Позднее он организовал несколько «учебных сессий» в консульстве, таких как в период «культурной революции», только чтобы «критиковать» Фалуньгун. 4 ноября, вскоре после того, как Цзян после неудачного опыта в Чикаго вернулся в Китай, Вэя перевели с поста Главного консула.
Его отправили обратно домой, тем самым положив конец его политической карьере и подвергнув опасности всех, кто следовал за Цзяном слишком рьяно. После возвращения Цзяна в Пекин, команда юристов, занимающаяся этим делом, отправляла судебное обвинение по зарегистрированному почтовому адресу много раз, чтобы убедиться в том, что Цзян его получит. 13 декабря 2002 года был выслан дополнительный пакет через почтовую службу Federal Express в кабинет Цзяна в здании правительства Чжуннанхай в Пекине. Пакет включал в себя извещение, выданное судебным секретарем, в котором содержалось расписание суда как на английском, так и на китайском, с объяснениями к извещению, копии официального обвинения и повестки; копии судебного приказа, которые уполномочивают истца использовать альтернативные средства доставки юридических документов обвиняемому.
Министерство Иностранных дел первым получило специальный экспресс пакет и передало его в кабинет Цзяна в Чжуннанхай; они не могли ответить, что «адресат не найден», не могли они и не принять пакет. Какой-то «Т. Хуан» в офисе подписал получение извещения, очевидно, долго не размышляя о последствиях. До сих пор поступок Хуана – ходячий анекдот среди верхушки партии. Теперь Цзян, обвиненный Фалуньгун в организации массовых пыток и геноциде, приказал Главе центрального кабинета КПК, Цзя Тинану провести немедленные переговоры с правительством США, с требованием оставить без рассмотрения это дело на основаниях неприкосновенности главы государства». В то же время Цзян созвал Ло Ганя, Сю Юнюэ, Министра государственной безопасности и приказал им: «Найдите истцов как в Китае, так и за рубежом и арестуйте их всех!» Ло сразу отреагировал и приказал организовать немедленное милицейское расследование, которое привело к аресту многих последователей Фалуньгун.
6. Путешествие в Техас
Цзян подумывал о возвращении в Китай раньше, чем было запланировано после того, как на него был подан в Чикаго судебный иск. Но, в конце концов, он решил продолжить путешествие согласно первоначальному расписанию, чтобы избежать объяснений по поводу сокращения своего визита в США. Он также неохотно отправился на ранчо Буша в Кроуфорде, штат Техас – привилегия, которой он с таким трудом добился. Поэтому, даже несмотря на то, что он знал, что сторонники Фалуньгун будут проводить там демонстрации, Цзян отправился в Техас. Что касается протестов Фалуньгун, Цзян не мог переносить их. В любом случае он знал, что это такое. Во время путешествия на Мальту в августе 2001 года, Цзян встретился лицом к лицу с г-жой Ван, страшим репортером из организации иностранных СМИ, которая оказалась последовательницей Фалуньгун.
Цзян вначале не понял этого. Когда Цзян услышал, что у него будет брать интервью женщина-азиатка, у него сразу появилось импульсивное желание показать себя. Сразу согласившись на предложение, он вскинул голову, приготовившись к интервью. Но вместо ожидаемой лести, от репортера он в первую очередь услышал громкое и четкое: «Вы должны остановить преследование сторонников Фалуньгун». Цзян одеревенел, лицо побледнело. Не сказав ни слова, Цзян развернулся и ушел. После такого происшествия каждый раз, как ему приходилось ехать за рубеж, он очень нервничал и беспокоился. Во время визита Цзяна в Германию в апреле 2002 года, количество людей, выступавших против преследования Фалуньгун, ранжировалось от нескольких сотен до тысячи. Цзян был ужасно напуган, увидев плакаты Фалуньгун, и услышав выкрики: «Фалунь Дафа прекрасен!» Все время его пребывания в Германии за ним следовала скорая помощь; чиновники предчувствовали, что он может потерять сознание в любой момент.
Когда Цзян посетил компанию «Фольксваген», производитель подарил Цзяну машину скорой помощи. Спустя шесть месяцев, во время его визита в США, Цзян был еще более напуган, так как в это время количество выступающих в защиту Фалуньгун увеличилось до нескольких тысяч. Однажды в попытке избежать встречи с демонстрантами, Цзян потратил 200 000 долларов государственных денег, чтобы зарезервировать все 485 номеров в отеле «Интер-Континенталь» (Inter-Continental) в Хьюстоне на период с 22 по 25 октября. Последний день визита Цзяна был самым долгожданным – это и был визит на ранчо к президенту Бушу. Несмотря на важность такого события, встреча между Бушем и Цзяном была отложена более чем на 30 минут. Очевидно, у Цзяна были проблемы со здоровьем, поэтому его автоколонне пришлось остановиться в китайском консульстве в Хьюстоне.
Свита Цзяна не предоставила никаких объяснений относительно опоздания. Известный своей пунктуальностью, Буш, очевидно, был раздражен этой задержкой. Одна местная газета, «Хроники Хьюстона» («Houston Chronicle»), на следующий день опубликовала материал, в котором упомянули, как нетерпеливо Буш смотрел на часы, ожидая Цзяна на холодном ветру. Указывая на близлежащий пруд, он непрестанно повторял: «Это время мы могли потратить на рыбалку». Когда Цзян со своей женой, Ван Епин, наконец-то прибыли, президент Буш со своей женой Лорой, изысканные и воспитанные хозяин и хозяйка, вышли поприветствовать их. Как только Цзян со своей женой вышли из машины, г-н и г-жа Буш пожали им руки, и вежливо поприветствовали. Ван Епин медленно вышла из машины после Цзяна. Буш, пожав ей руку, как требует американский обычай, обнял ее. Г-жа Буш нежно сказала: «Добро пожаловать в наш дом!»
Сфотографировавшись со всеми вместе, Цзян сам по себе вошёл в передние ворота, оставив Ван с президентом и г-жой Буш, которые, увидев хрупкую Ван, плетущуюся за ними, взяли ее под руки, и втроем проследовали к дому. Когда об этой сцене стало известно, многие открыто посмеялись над поведением Цзяна. До приезда в США, Цзян попросил китайское консульство нанять студентов, которые бы приветствовали его прибытие, но во время самого путешествия, он несерьезно отнесся к этим студентам. Группы китайских студентов, держа красные флаги, собрались в 16:00. Без перерыва на обед, они снова и снова репетировали приветственные лозунги, которые им приказали произносить, и учились размахивать флагами. Они приходили на каждый пункт маршрута Цзяна и ждали по семь-восемь часов.
Но всякий раз, когда приезжал Цзян, он проходил сквозь боковой выход и не встречался со студентами, которые пришли приветствовать его. Было ли это в аэропорту или гостинице, в Чикаго ли, Хьюстоне, Уэйко, Цзяна никогда нельзя было увидеть. Видимо, настоящей целью привлечения студентов было компенсировать поле, созданное тысячами последователей Фалуньгун. На протяжении всего путешествия Цзян спасался бегством от встречи с приверженцами Фалуньгун. Тем не менее, толпы сторонников Фалуньгун и их плакаты, казалось, были везде на его пути.
7. Желание отступления
В 2002 году репрессии против Фалуньгун в Китае получили отпор и сопротивление. Ученики Фалуньгун предприняли дальнейшие шаги, чтобы раскрыть постановку самосожжения, включившись в китайские телевизионные станции из дома и за границей, вещая китайцам напрямую документальные фильмы. Цзян находился под давлением, должен был отступить, поскольку появилось большое количество голосов против преследования среди общественности и государственных кругов. В то же самое время, протесты от последователей Фалуньгун проявились и распространились ещё шире. После того, как против Цзяна было возбуждено судебное дело в Чикаго, он осознал свое поражение в молчаливой мировой поддержке Фалуньгун, и начал придумывать, как отыграться. Цзян вспомнил историю. Расследование, последовавшее за «культурной революцией» привело к тому, что «Банда четырех» лишилась власти. Военные чиновники, вовлеченные в преследование высокопоставленных членов партии и их детей, были тихо убраны или отправлены в провинцию Юньнань (Yunnan).
Семьи жертв были позднее уведомлены о том, что их любимые «умерли при исполнении обязанностей». Зная о приближающейся кампании, Лю Чуаньсинь, глава Пекинского Отдела общественной безопасности в то время, совершил самоубийство ещё до того, как началось расследование. Цзян рассмотрел этот случай, как возможную стратегию преследования Фалуньгун. Он дал указания своим людям в США выдвинуть сторонникам Фалуньгун следующее предложение: власти казнят несколько самых злобных милиционеров, которые пытали последователей
Фалуньгун до смерти в обмен на отзыв ими судебного иска. Как и исправление, которое последовало за «культурной революцией», намерение было таковым, что чиновники милиции отвечали за преступления, освобождая от ответственности главного виновника – главу партии.
Предложение Цзяна предполагало еще более ужасные меры, чем принятые после «культурной революции», поскольку он обещал, что количество убитых милиционеров будет соответствовать количеству жертв Фалуньгун[5]. Такие условия обмена, однако, не были ни справедливыми, ни рациональными. За прошедшие годы Цзян мобилизовал более четверти (а иногда одну треть) финансовых ресурсов страны для преследования Фалуньгун. Он даже попытался достичь своей цели искоренения практики, изменяя законы, чтобы он мог заклеймить Фалуньгун, как «злобный культ», то, что обычные милиционеры не могли бы сделать. Таким образом, настоящий виновник преследования был сам Цзян, а не милиция. Цзян пытался переместить всю ответственность на милицию, и таким образом уйти от последствий – что само по себе является безнравственным и юридически не приемлемым. Более того, у Цзяна не было намерения остановить или ослабить подавление Фалуньгун. Он желал лишь использовать милицию, как козлов отпущения, чтобы избежать вызова в суд.
8. «Военный государственный переворот» на XVI-м съезде партии
Цзян перенес XVI-й съезд КПК с сентября на ноябрь, чтобы оставить время для посещения Соединенных Штатов. В первой половине 2002 года Цзян начал беспокоиться, что ему, может быть, придется уйти с поста во время заседания партии. Ему необходимо было подумать о той большой цене, которую он заплатит позднее за то, что он заставил силой Цяо Ши (Qiao Shi) уйти на пенсию. Поскольку Цзян уже готовился уйти на пенсию, он беспокоился о Ли Жуйхуане (Li Ruihuan), председателе Китайского консультационного комитета, который, как многие чиновники надеялись, останется на своем посту. Цзян ощущал тревогу в отношении Ли, так как будучи публичной фигурой, он не следовал безоговорочно по шагам Цзяна, и никогда не делал публичных заявлений против Фалуньгун.
Цзян особенно сильно чувствовал отчаяние, когда понимал, что не может также легко избавиться от Ли, как он избавился от Цяо Ши (Ли еще не достиг пенсионного возраста).Если бы Ли остался в качестве члена Постоянного комитета политбюро после шестнадцатого съезда, тогда он бы стал угрозой власти Цзяна на пенсии. Он бы стал препятствием в тайном управлении страной посредством чиновников из политбюро, которых он туда поставил, которые оставались к нему лояльными. Цзян поэтому хотел снять с поста Ли любой ценой. Ли же, в свою очередь, власть так сильно не волновала. Он даже сам предложил уйти на пенсию вместе с Цзяном.
8 ноября 2002 года, открылся XVI-й съезд КПК, а Цзян не был в предварительном списке членов Центрального комитета партии. Это означало, что Цзян не войдет в состав нового Центрального комитета и не займет никаких руководящих позиций в партии, или еще где-либо в правительстве.
После пяти этапов горячих дискуссий, Постоянный комитет политбюро и само Политбюро безоговорочно приняли резолюцию отставки Цзяна. Ли Жуйхуань сдержал свое обещание отстраниться от дел вместе с Цзяном. Старшины Политбюро, успокоенные отстранением Цзяна, стали щедро ему льстить при принятии резолюции. Цзян не упустил возможности предложить своих рьяных последователей для назначения в политбюро, в чем, как ни странно, ему не отказали. Члены партии, возможно, не понимали последствия таких назначений: Цзян, конечно, останется настоящим руководителем Политбюро, поскольку его люди после XVI-го съезда составили большинство в Постоянном комитете. Такой выход был хуже даже XV-го съезда партии, когда несколько из предложений Цзяна были отклонены благодаря Ли Жуйхуану, Вэй Цзяньсин и другим, сместившим голоса.
Цзян, должно быть, был доволен. Члены постоянного комитета XVI-го съезда согласовывались с его принципом «трех количественных преимуществ». Первое – количественное превосходство рекомендованных им чиновников; из-за благодарности Цзяну и для того, чтобы избежать повторения случая с «Бандой четырех», они не станут поступать против его желания. Во-вторых, большинство чиновников были коррумпированы, поэтому в целях личной безопасности они не будут искренне бороться с коррупцией, тем самым снижая риск Цзяну попасть под расследование за взяточничество, использование денег из государственного бюджета. В-третьих, большинство из тех чиновников были сурово настроены на подавление Фалуньгун, поэтому, казалось, что эта практика уже никогда не отмоет свое лицо, тем не менее, возможно, что эти чиновники хоть когда-либо будут наказаны справедливо.
Во время прохождения конференции, казалось (к радости многих состоящих в партии и широкой общественности), что Цзян полностью уйдет с поста. Цзян всё ещё беспокоился, поскольку ему была необходима гарантия неприкосновенности главы государства, чтобы избежать судебного разбирательства с последователями Фалуньгун в США, которые обвинили его в геноциде. Ему было невозможно оставаться президентом Китая, а как бывший «глава государства» он больше не сможет наслаждаться неприкосновенностью после передачи полномочий. Единственное, что ему оставалось делать, это держать «палец на курке пистолета» (как сказал однажды Мао), отказавшись оставить пост Председателя Центрального военного комитета (ЦВК).
Оставаясь при этой должности, он мог контролировать своего последователя Ху Цзиньтао и вмешиваться в юридические процессы. Таким образом, он мог избежать правосудия. Снова Цзэн Цинхун выступил, чтобы помочь Цзяну. Он поговорил с Чжан Ваньнянь (Zhang Wannian) – заместителем председателя ЦВК, который тоже по плану
должен был уйти на пенсию во время XVI-го съезда партии. Они организовали обновление мандата Цзяна в качестве главного военного руководителя. Цзэн пообещал Чжану пост министра безопасности, если план будет успешным. Таким образом, 13-го ноября на четвертой встрече Постоянного комитета Президиума XVI-го съезда, Чжан Ваньнянь внезапно встал и принял жесткую политику, выдвинув «специальное предложение», которое было подписано двадцатью членами отдела (все из которых были солдатами).
Выдвинутое предложение заключалось в том, что Цзян должен продолжить свою работу в качестве Председателя ЦВК в следующий период. В этом специальном предложении Чжаном было предъявлено пять причин, по которым Цзяну необходимо было сохранить эту должность. Во-первых, предположительно было нужно усилить работу партии, правительства и военных после изменений в правительстве. Во-вторых, это было нужно смене военного руководства. В-третьих, это было нужно для улаживания непредвиденных изменений или событий в китайско-американских отношениях, которые могли произойти из-за внутренней политика США и международной политики, очень важный пункт, в связи со сложностями в международных отношениях. В-четвертых, было необходимо отвечать на изменения в политической ситуацией в Тайване. В-пятых, предположительно было важно помочь новому составу политбюро в работе. После речи Чжана, Ли Ланьцин (Li Lanqing), чьего сына судебный иск Цзяна лишил 1 миллиарда юаней и Лю Хуацин (Liu Huaqing), чью дочь Цзян держал в заложниках, сразу же поддержали «специальное предложение». Только тогда другие участники встречи поняли коварный умысел всего происходящего, организованного за их спинами.
Им осталось только подчиниться заранее разработанному заговору. Некоторые были так напуганы и выбиты из колеи, что сидели бледные. Чжан Ваньнянь тогда обратился к Ху Цзиньтао и заставил Ху выступить с речью. В зале было так тихо, что можно было услышать, как упадет игла. Все знали, что если Ху не согласится, его заберут военные и посадят под домашний арест. Ху сказал тихим голосом: «Я полностью согласен с предложением, выдвинутым двадцатью товарищами, включая Чжан Ваньнянь, Го Босюн (Guo Boxiong) и Цао Ганчуань (Cao Gangchuan)». Ху попытался выдавить из себя улыбку, но свидетели говорят, что его лицо выражало такую потерянность, что, возможно, он в этот момент плакал. Чжан бросил на Цзян Цзэминя ласковый взгляд, тот в ответ удовлетворенно кивнул головой. Можно было предположить, что Цзян пытался скрыть ухмылку, которая уже проявилась. «Специальное предложение» было принято при трех воздержавшихся: Ли Жуйхуань, Вэй Цзяньсин (Wei Jianxing) и Цао Цинцзэ (Cao Qingze).
Вэй сразу же четко выразил свою позицию: он согласился со «специальным предложением», которое только что было принято, основываясь на организационных принципах, но как человек, он был против. Он оспаривал тот факт, что было необычным и неуважительным отвергнуть резолюцию (которая уже была принята после пяти кругов обсуждений в Постоянной комиссии Политбюро и на пленарном заседании) с так называемым «специальным предложением» от Постоянного комитета Президиума конгресса партии. Он заключил свою речь ремаркой, что те, которые инициировали предложение, будут оценены историей. Поворот событий был спланирован, обдуман, и государственный переворот без кровопролития был поставлен военными – в особенности Чжаном Ваньнянь и несколькими другими генералами – по подстрекательству Цзяна.
Цзян, уже накопивший за свою жизнь большое количество темных дел, привык защищать решения Политбюро и использовать низкие средства, чтобы заставить соответствующие партии подчиняться его желаниям. Добившись своего, Цзян быстро забыл свое обещание Чжану повысить его до Министра обороны. Вместо этого Чжана попросили уйти в отставку. До сих пор такие как Чжан, которые были использованы Цзяном, вскипают от злости только при упоминании имени Цзяна. Ван Ли (Wan Li), который не участвовал в съезде по состоянию здоровья, услышав, что произошло на встрече, вскипел от ярости. Он обвинил Цзяна в двойной игре и опротестовал это выдвижение выходом из Постоянного комитета президиума конгресса партии.
«« Предыдущая Следующая »»
Перейти на главную страницу: Власть любой ценой: Реальная история китайца Цзян Цзэминя
__________________________
[1] Роберт Лоуренс Кун, «Человек, изменивший Китай: жизнь и наследие Цзян Цзэминя» (Нью Йорк:Crawn, 2004), 490
[2] Резолюция, принятая обеими палатами конгресса по инициативе палаты представителей 188, «Выражающая понимание Конгресса, что правительство Китайской народной республики должно прекратить преследование практикующих Фалуньгун», 25 июля 2002 год. [3] Фотография находится здесь.
[4] Согласно иску, Цзян и 610-й офис обвинялись в этих преступлениях по иностранному акту о деликатных исках, прописанному в конвенции ООН в пункте «Предотвращение и наказание за преступление геноцид». Копия иска и другие документы находятся на: «США: Цзян Цзэминь» flgjustice.org
[5] К тому времени количество убитых последователей Фалуньгун исчислялось сотнями. Следовательно, количество казненных милиционеров тоже должны было быть немалым.
__________
Чтобы оперативно и удобно получать все наши публикации, подпишитесь на канал Epoch Times Russia в Telegram
Поддержите нас!
Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом!
Поддержать
