Власть любой ценой: Реальная история китайца Цзян Цзэминя. Глава 11

Среди бушующих наводнений отчаянно охраняются «Вены дракона», человеческие жизни полностью игнорируются, везде слышится скорбный плач (1998).

1. Небольшое наводнение привело к огромной катастрофе

В 1998 г. район реки Янцзы пострадал от сильнейшего наводнения. Хотя СМИ КПК заявили об этом наводнении как о «необычайно огромном» – таком, какое происходит только раз в сто лет, многие гидрологи полагали, что это наводнение не было «необычайно огромным». Самый важный критерий для определения размеров наводнения – это сток воды. Согласно данным, полученным гидрологической станцией Ичан на реке Янцзы, величина стока 16 августа достигла 63 600 м3 в секунду, и была больше нормы в 60 300 м3, отмечаемой каждые пять лет, но гораздо меньше нормы, отмечаемой раз в 20 лет. Опираясь на эту статистику, эксперты оценили наводнение 1998 года как сравнительно небольшое по масштабу.

Но удивительно то, что это наводнение причинило серьезный экономический ущерб и повлекло человеческие потери. После бедствия, продолжавшегося больше двух месяцев, внутренняя статистика правительства показала, что пострадали почти 400 млн. чел., почти 5 тыс. погибли, а прямые экономические потери составили более 300 млрд. юаней (US $36 млрд.).

В Китае на обсуждении причин наводнения был поставлен вопрос о том, была ли катастрофа результатом природных катаклизмов или же причиной является человеческий фактор. Многие эксперты считали, что при определенной доле природного фактора наибольшую роль в данной трагедии сыграла человеческая ошибка. Мало кто понял, что потери от бедствия были бы намного меньше, если бы Цзян Цзэминь не решил во что бы то ни стало сохранить дамбу на реке Янцзы, и не отказался отвести воду.

2. 
Непоколебимое решение сохранить дамбу, защищая «вены дракона» Цзяна

6 августа 1998 четвертый пик наводнения в районе верхнего течения реки Янцзы приближался к г. Ичан провинции Хубэй. Секретарь КПК провинции Хубэй Цзян Чжицзе, и губернатор Цзян Чжупин совместно подали запрос открыть канал Цзиньцзян для пропуска паводковых вод, чтобы отвести воду. В полдень уровень воды в городе Чанша достиг 44,68 м, превышая максимальный водный уровень (44,67 м) предыдущего крупного наводнения 1954 года. Жители, живущие в районе обводного канала, начали эвакуироваться в безопасные районы.

В течение 16 часов приблизительно 330 000 жителей и 18 000 коров были эвакуированы из района обводного канала, но распоряжение использовать канал Цзиньцзян для пропуска паводковых вод, чтобы отвести воду, так и не поступило.

По плану предотвращения наводнения на реке Янцзы, принятому Государственным советом, как только уровень воды в городе Чанша достигнет 44,67 м, шлюз в Цзиньцзян должен быть открыт так, чтобы отвести воду в сторону обводного канала. Жители канала Цзиньцзян переезжали дважды, 12 и 16 августа, чтобы подготовиться к водному натиску. Однако шлюз так и не открылся.

В 9 утра 17 августа уровень воды был 45,22 метра, что на 0,55 м выше, чем предыдущая рекордная величина в 1954 году. За день до этого, 16 августа, в 22.30, Вэнь Цзябао слушал сообщения метеорологов и гидрологов в городе Чанша, решая, отводить или не отводить наводнение.

Однако четырьмя часами ранее (18.20) Цзян Цзэминь отдал распоряжение о том, чтобы близлежащие военные отряды продолжили работы над дамбе. Он скомандовал: «Войска, объединившись с простым населением, должны стоять, охраняя дамбу в этом решающем сражении до окончательной победы даже ценою собственной жизни». Таким образом, план отвода воды так и не был осуществлен.

В полночь 21 июля Цзян вызвал своего заместителя Вэнь Цзябао и сказал ему, что «районы по берегам реки Янцзы должны полностью подготовиться к сильнейшему наводнению, решительно предотвратить наводнение и охранять дамбу даже ценою жизни».

Когда третий пик наводнения проходил город Ухань и три близлежащих города 28 июля, агентство Синьхуа сообщило, что Цзян «был глубоко обеспокоен».

Он сказал Вэню по телефону: «Дамба должна охраняться до тех пор, пока мы живы». Когда Цзян изучил условия наводнения 14 августа в провинции Хубэй, он снова проинструктировал: «Твердо и решительно предотвращать наводнение и охранять дамбу, даже ценою жизни защищать дамбы на реке Янцзы».

Лозунг «решительно предотвращать наводнение и охранять ключевые дамбы по реке Янцзы даже ценою жизни» был быстро и громко провозглашен повсюду. Однако когда ситуация изменилась, когда наводнение стало еще больше, неистовей, местное правительство многократно предлагало центру использовать район Цзиньцзян для отвода воды, но Цзян отверг все предложения.

Использование отводных каналов для того, чтобы уменьшить ущерб от наводнения – обычное явление в развитых западных странах.

Использование каналов для отвода воды, если хорошо спланировано, сокращает до минимума социальный, экономический, и экологический ущерб. Стоимость отвода наводнения также самая низкая. Проект канала для пропуска паводковых вод Цзиньцзян был закончен в 1952 году. В течение большого наводнения в 1954 году обводной канал Цзиньцзян использовался три раза со снизившимся на 0,96 м максимальным уровнем воды.

Эксперты посчитали, что при использовании канала Цзиньцзян и нескольких других обводных каналов во время наводнения 1998 года, то уровень воды снизился бы. Как это было в 1954 году, где 17 августа пик наводнения в Чанша достигал от 45,22 м до 44,26 м. Если бы было сделано так же, все было бы не настолько страшно на реке Янцзы в районе Цзиньцзян.

Никто не мог понять, почему Цзян Цзэминь отказался принять предложения экспертов и так упорно противился отводу воды к обводному каналу Цзиньцзян.

Позднее узнали, что это решение, возможно, было вызвано тем, что Цзян поверил гадалке, которая была популярна среди высокопоставленных должностных лиц в Китае; гадалка говорила о сложностях «защиты вен дракона». Цзян, очевидно, полагал, что если бы наводнение было отведено в обводной канал Цзиньцзян с помощью шлюза, то это бы равнялось перерезанию «вен дракону». Цзян был рожден в 1926, год Тигра, и 1998 год был первым годом Тигра, с момента прихода к власти Цзяна почти десятью годами ранее.

Цзян отнесся к вопросу серьезно и решил охранять дамбу даже ценой жизни людей. Таким образом, он отказался предварительно открыть шлюз и отвести воду. Даже притом, что КПК атеистична, многие высокопоставленные должностные лица партии глубоко верят в гадание и фэншуй. [1] История о том, как Мао Цзэдун назвал свое собственное бюро охраны «отряд 8341», является типичным примером. До того, как Mao пришел править в Пекин, пожилой монах даос сказал Мао четыре числа: 8341.

Мао не понял их, но, тем не менее, использовал. После смерти Мао стало ясно: число подразумевало, что Мао будет жить до 83 лет, и что он будет самым могущественным человеком в Китае со времени проведения конференции Цзуни в 1935 до его смерти в 1976 – период в 41 год.

Среди высшего руководства КПК известно, что Цзян – страстный поклонник фэншуй и гадания. После того, как в 1989 году было жестоко подавлено студенческое движение на Тяньаньмэнь, Цзян надеялся использовать фэншуй, чтобы увеличить время своего правления.

Для этого он сделал в Пекине три вещи. Во-первых, «добавил воду» в озеро Байяндянь. Пекин был столицей шести династий и окружен горами с востока, севера, запада и водным путем – с юга. Это считалось местоположением с исключительным фэншуй, когда город «держит горы и несет реку».

Но деятельность КПК вызвала экологический кризис, в результате которого озеро Байяндянь высохло. Цзян объяснил населению, что, добавляя воду в озеро Байяндянь, он «восстанавливал жемчуг северного Китая». Его реальная цель, однако, состояла в том, чтобы восстановить фэншуй Пекина так, чтобы его правление могло длиться дольше. Вторая вещь, которую он сделал, это увеличение высоты флагштока на башне Тяньаньмэнь.

Поскольку мавзолей Мао Цзэдуна находится прямо на площади Тяньаньмэнь, он разрушал фэншуй «запретного города». Кроме того, флагшток был ниже мавзолея, что, по словам одного мастера фэншуй, добавляло «слишком много Иньской энергии».  Когда Цзян увеличил высоту флагштока, чтобы тот стал намного выше, чем мавзолей, то сказал народу, что он «приносит славу стране и развивает патриотическое сознание».

Третья вещь – уничтожение грязи в Храме Небес. Грязь скопилась от создания пещер и туннелей, вырытых во время правления Мао для того, чтобы хранить продовольствие. Скопления грязи образовались к западу от дороги Чаотяньшень. Цзян приказал удалить скопление грязи и посадить на этом месте кипарисы – все, как сказал мастер фэншуй. Цзян боится неудач.

Цзян никогда не посещал город Чжэньцзян, название которого с китайского дословно переводится как «подавить Цзяна», поскольку боялся, что его свергнут, и он потеряет удачу. Он также очень требователен к правильности речи своих подчиненных. Если кто-то скажет хоть что-нибудь, не соответствующее правилам Цзяна, то получит наказание. Даже должностные лица на уровне провинций были заменены из-за таких незначительных вещей.

Когда Ван Маолинь был секретарем КПК провинции Хэнань, он отправился в аэропорт, чтобы с энтузиазмом поприветствовать Цзяна после посещения Хэнань. Ван запланировал предоставить Цзяну все самое лучшее во время его визита и устроил все раньше срока. Но в силу минутного волнения Ван сказал Цзяну: «Мы следуем за Вами, когда мы находимся в Пекине, но здесь, в Хэнань, Вы можете положиться на меня».

Для обычного китайца это ясное выражение рвения хозяина удовлетворить гостя. Но Цзян, мышление которого к тому времени стало полностью диктаторским, не был способен воспринять эти слова в истинном свете, как то сделали бы другие.

Когда он услышал: «Здесь, в Хэнань, Вы можете положиться на меня», он подумал, что Ван пытается захватить его власть, и чрезвычайно рассердился. Вскоре после этого инцидента Цзян снял Вана с этой должности и назначил заместителем главы духовной организации в Пекине – должность без всякой реальной власти. Ван знал, что то, что он сказал, задело Цзяна за живое, и позже пытался выказать Цзяну свою преданность при каждой возможности. В конечном счете, Цзян дал Вану должность, дающую власть, – глава «Комитета 610» — внесудебного органа, отвечающего за преследование Фалуньгун.

В конце 2004 года последователи Фалуньгун, живущие за пределами Китая, предъявили Вану иск. Цзян также любит имена с благоприятным значением. Такие люди, как Тэн Вэньшен («рожденный ученым»), Цзя Тиньянь («мирное правительство»), Ю Сигуай («удачливый и богатый») и Ван Хунин («мир в Шанхае») продвигались по служебной лестнице благодаря своим именам. Ли Чанчунь был одним из фаворитов Цзяна, поскольку его имя означало «вечная весна».

Именно поэтому Цзян настаивал на защите «вен дракона» во время наводнения 1998 года и отказался использовать обводной канал Цзиньцзян. Премьер-министр Чжу Жунцзи и вице-премьер Вэнь Цзябао последовали приказу Цзяна, с большим нежеланием сказав народу, что инцидент мог окончиться еще большими экономическими потерями. Но в действительности, люди, живущие в районе канала Цзиньцзян, эвакуировались в безопасные области три раза при подготовке к наводнению, и все было готово. Все ждали распоряжения сверху. По шкале ценностей Цзяна, жизни миллионов жителей районов, подвергшихся влиянию наводнения, стоят гораздо меньше, чем его «вена дракона».

3. Используя возможность отправить войско на задание, усилить контроль над армией

Другая причина того, почему Цзян отказался осуществить план отвода вод состояла в том, что он хотел использовать возможность дать задание отрядам, чтобы таким образом, усилить свой контроль над Вооруженными силами. Хотя Цзян был председателем Центральной Военной Комиссии (ЦВК), он никогда за всю свою жизнь не касался оружия и главные генералы, участвовавшие во многих сражениях, не давали ему никаких рекомендаций.

Не имея доверительных отношений с военными, Цзян не был уверен, что военные будут следовать его приказам в критической ситуации. Со смертью Дэн Сяопина желание Цзяна иметь абсолютный контроль над Вооруженными силами только возросло. Цзяну необходима была серьезная причина для того, чтобы уволить или мобилизовать большое количество войск в мирное время. Если обойтись без серьезного основания, это могло бы вызвать беспокойство и протесты со стороны других стран или даже вызвать международный конфликт. Таким образом, летом 1998, когда район Янцзы находился под угрозой наводнения, почти в каждом повышении нормы уровня воды Цзян видел благоприятные перспективы. 7 августа 1998 главная дамба в Цзюцзян на реке Янцзы была прорвана.

В тот же самый вечер Цзян организовал полномасштабное собрание Постоянной комиссии Политбюро. На встрече Политбюро подписало «Главную резолюцию КПК о помощи в бедствии на реке Янцзы», срочно отправив Народно-Освободительную Армию и другие военные силы к месту наводнения. Фу Цюанью, директор Генерального департамента по кадрам добавил к приказу, что все отряды должны участвовать в помощи и должны безоговорочно подчиниться приказу и добраться до передовой линии бедствия в течение двух часов после получения этого приказа.

Во время этой  военной операции по спасению от наводнения, Цзян вызвал отряды из Гуанчжоу, Цзинаня, Наньцзина, Пекина и военной зоны Шеньян, используя воздушные силы, флот, второй корпус артиллерии, военную полицию и курсантов различных военных училищ и академий. Более десятка корпусов, 300 тысяч офицеров и солдат, 114 генерал-майоров, генерал-лейтенантов и генералов и более 5 тысяч должностных лиц на уровне полка и подразделения были отправлены к дамбам на реке Янцзы, чтобы ждать распоряжений Цзяна.

Во время наводнения в целом было использовано 7 млн. отрядов солдат и 5 млн. офицеров запаса [2]. Суммарное
количество вовлеченных солдат было больше, чем в сражениях при Хуаньхай, Ляошень и Пинцзинь, которые произошли до того, как КПК захватила власть в Китае. Во время наводнения Цзян также ввел практику обмена командующими между военными областями. Например, он приказал военным областям Гуанчжоу и Наньцзин обменяться командующими; к тому же отрядам помощи в наводнении часто приказывали менять военные базы.

Очевидно, это были военные тренировки, и они не имели никакого отношения к уменьшению процесса наводнения и борьбе с критическим положением. Корпус моторизованных транспортных средств был спешно переброшен по воздуху в Ухань и затем оттуда отправлен в Шишоу и Цзяньли, расстояние между которыми приблизительно 400 км. Если это было действительно для чрезвычайной помощи, то, почему отряды не были переброшены по воздуху сразу в Шишоу и Цзяньли?

Почему их отправили по этому маршруту, в результате которого они устали и спасение было задержано? В другой раз отряды Пекинской военной зоны были отправлены в город Цзюцзян провинции Цзянси, а еще позже в город Шаши провинции Хубэй перед тем, как они были поспешно отправлены в город Юэян провинции Хунань. Таким образом, уменьшение последствий наводнения и чрезвычайная необходимость спасения послужили Цзяну оправданием того, что он проверял свою власть и контроль над армией в мирное время. Если бы он принял просьбу об отводе вод, то возможно не смог бы устроить такую крупномасштабную военную тренировку.

Это было еще одной причиной, по которой Цзян настаивал против отвода вод. Жизни и собственность миллионов жителей в районе бедствия были для Цзяна просто предлогом для проверки отрядов. В глазах Цзяна жизни сотен тысяч солдат и офицеров были пустяком. Когда отряды выдержали опасность по спасению людей и их собственности, вряд ли они знали, что Цзян – по иронии судьбы председатель ЦВК – был тем, кто создал такую ситуацию для людей и отрядов.

Во время этих событий Цзян целиком и полностью наслаждался своей властью в должности председателя ЦВК. Утром 13 августа, Цзян вместе с зампредседателя ЦВК Чжан Ваньняном и главой Центрального административного офиса Цзэн Цинхуном прилетели в город Шаши провинции Хубэй. Целью их поездки было осмотреть районы высокой степени риска, дамбы на реке Янцзы и размещение отрядов по оказанию помощи при наводнении.

Во время полета Цзян спросил Чжана: «Сколько отрядов находится вдоль реки»? Чжан ответил: «130 000 отрядов от Народно Освободительной Армии и военной полиции, и плюс больше 2 миллионов человек из гражданского запаса. В одной только области Хубэй находится более 80 000 отрядов. Военные зоны Цзинань и Наньцзин также подготовили пять подразделений к чрезвычайной отправке. Это самая крупная военная операция вдоль реки Янцзы со времен «кампании по пересечению реки (по прокладке трубопровода – прим. пер.) во время гражданской войны».

Когда они доехали до дамбы в городе Цзиньцзян, Чжан развернул военную карту и кратко проинформировал Цзяна в присутствии многих СМИ относительно отправки и распределения отрядов помощи при наводнении. Цзян, одетый в военную форму и шляпу, выполняя свою роль главнокомандующего, спросил Чжана: «Где отряды из Цзинаня»? Чжан указал на карту: «В Ухани». Цзян спросил: «Где воздушно-десантное формирование»? Чжан сказал: «В Хонху». Затем Чжан продолжил докладывать по другим вопросам. После того, как Чжан закончил брифинг, Цзян выступил с речью. Он заявил: «Мы доказали, что наши отряды – действительно народные вооруженные силы, подпитанные идеями марксизма-ленинизма, Мао Цзэдуна и идеологией Дэн Сяопина.

Они неотделимы от людей как рыба и вода, кровь и плоть. Как мы всегда говорим, военные и гражданское население объединены в одно целое. Кто может победить нас?». Это был момент, которого Цзян так ждал. Он, наконец, удовлетворил свое страстное желание возглавить ЦВК. В мирные времена главнокомандующий не сталкивается с реальной опасностью, поэтому Цзян мог в тех обстоятельствах раздавать команды, как ему было угодно.

Но случись там война в действительности, Цзяна вряд ли можно было где-то найти. Отложив все остальные дела в сторону, Цзян использовал ситуацию с наводнением на реке Янцзы, чтобы организовать самую большую военную операцию со времен корейской войны и самую большую партию войск, отправленных в район реки Янцзы, со времен войны против Гоньминдана в середине 1940-х гг.

Он был восхищен тем, что военные только и знали, что следовать его словами, принимая его за «главного», за «ядро» партии. Посредством этой операции Цзян действительно установил свой контроль над военными и завершил передачу власти от предыдущего поколения лидеров, таких как Дэн Сяопин. Это вторая реальная причина приказа охранять дамбы ценою смерти.

4. Дамба рушится, повсюду слышатся раздирающие сердце стоны

Во время наводнения, в дополнение к увеличению числа отрядов и военной полиции, Цзян приказал, чтобы офицеры разного ранга задействовали для охраны дамбы больше рабочих рук и материальных ресурсов. По данным Министерства водных ресурсов, более 70 млн. офицеров, солдат и людей из гражданского запаса [3] были отправлены по назначению. Суммарные расходы составили 10 млрд. юаней. Будучи против плана отвода вод, Цзян приказал охранять эту дамбу человеческими ресурсами и пообещал предоставить любую рабочую силу и материальные ресурсы, какие только были необходимы. Всего, включая расходы на материалы, было потрачено более 10 млрд. юаней. Но результаты были плачевными.

С 1 по 5 августа прорвало построенные гражданскими силами плотины в областях Пайчжоу, Цзюцзян и Цзянсиньчжоу административного округа Цзяюй. 7 августа прорвало дамбу на главном канале реки Янцзы. Первой не выдержала построенная гражданскими силами плотина в Вайцзян административного округа Цзяюй, которую прорвало 1 августа. В течение следующих пяти дней солдаты и жители этих районов укрепляли разрушенные места, используя мешки с песком, затонувшие лодки, сваи, панели, блоки цемента и камни.

Но 5 августа построенные гражданскими силами плотины в областях Пайчжоу, Цзюцзян, и Цзянсиньчжоу административного округа Цзяюй также были разрушены. В районе, защищенном дамбой в Пайчжоу, проживало огромное количество людей. Предметом гордости этого района были богатая почва и умеренный климат, приносящие высокие доходы от производства зерна, улова рыбы, торговли и горной промышленности.

Когда опасность наводнения оказалась неизбежной, все более или менее сильные мужчины из более, чем двадцати близлежащих городов, что составило почти 500 тысяч человек, пошли работать на дамбу. Остались только пожилые, больные, женщины, и дети младше 12 лет. Ночью 5 августа, дамба, перенасыщенная водой уже более месяца, больше не смогла выдерживать все нарастающий напор. Вода прорвала отверстие более чем в 50м, и хлынула к близлежащим деревням, шахтам, школам и сельскохозяйственным угодьям.

Около ста человек, охранявших дамбу, были тут же сметены. Некоторые старики, женщины и дети были смыты, даже не просыпаясь. В панике некоторые люди поднялись на крыши и деревья, но их тоже, в свою очередь, смыло потоком воды. Дома и собственность, на постройку которых люди зарабатывали несколькими поколениями, исчезли за мгновение. Домашние животные – цыплята, утки, свиньи, и коровы – тоже утонули. В это время, с 3.00 утра 5 августа и до полудня казалось, что мир рушится.

На десятки километров земля превратилась в океан. А наводнение все продолжалось. Душераздирающие крики можно было слышать по всей области. Правительственные чиновники на разных уровнях отправили большие транспортные средства и судна, чтобы перекрыть прорвавшуюся дамбу, в то время как спасательные лодки искали оставшихся в живых. Но было слишком поздно. Поток, к тому времени уже набравший силу, невозможно было остановить. Материалы, которыми пытались заблокировать прорыв, такие как мешки с зерном, транспортные средства или старые лодки, быстро скрылись в потоке воды.

Оставшиеся в потоке живые люди ничего не могли сделать, чтобы помочь: даже отряды на лодках с трудом могли удержаться на плаву. Усилия по спасению пострадавших были сильно затруднены. Только за период с 6 по 7 августа в этом административном округе исчезло приблизительно 11 тысяч человек. После наводнения, по статистике ведомства по гражданским делам административного округа Цзяюй, оказалось, что вследствие двух прорывов дамбы, 11 тысяч женщин, детей и стариков пропали без вести или погибли. Больше тысячи военных и гражданских отрядов постигла та же участь.

Множество семей были разлучены. Целые семейства погибли от наводнения. Тела многих так и не удалось обнаружить. 5 августа защитные стены дамб в Цзюцзян и Цзянсиньчжу, на участках нижнего течения реки Янцзы были прорваны одновременно. К счастью это произошло днем, что сократило число жертв. 7 августа прорвало главную дамбу реки Янцзы в районе Цзюцзян.

Чиновники запаниковали, и ситуация вышла из-под контроля. Командующий не знал, что делать, и приказывал, чтобы что-нибудь, что можно сдвинуть, было брошено в отверстие, чтобы остановить поток. 5 млн. тонн риса, пшеницы и сои, более 50 грузовиков и 18 сломанных лодок были сброшены таким образом в воду. Позже 200 членов специальной военной группы из Чжанцзякоу, обученные ремонтировать дамбы, прибыли и построили укладки вокруг прорыва; впоследствии они использовали укладки, чтобы установить готовые панели.
После они влили смесь камней и грязи и, в конечном счете, заблокировали отверстие. Наводнение причинило экономический ущерб в 8,2 млрд. юаней.

Наряду с 12 тысячами смертей, которые имели место в Пайчжоувань, еще 6 тысяч гражданских смертных случаев и более чем 50 млрд. юаней экономических потерь стали результатом прорыва дамб в Вайцзян и Цзянсиньчжоу и главной дамбы реки Янцзы – Цзюцзян. К середине августа потоп лишил 240 млн. человек крыши над головой. В районе бедствия также вспыхнула эпидемия. С тех пор как началось наводнение, жители этого района перенесли невообразимые невзгоды. В то время как все это происходило, что, интересно, делал Цзян — которого Роберт Кун характеризует, как «человека, изменившего Китай»?

Кун говорит в биографии Цзяна, что в начале сентября того года Цзян пригласил в Чжунаньхай «15 видных директоров и актеров, включая Ли Цянькуань и Сунь Даолинь. [4] Что он задумал? Он пригласил их на бенефис, надеясь помочь жителям района бедствия? Едва ли. По словам Цзяна, это был «образец хорошего времени». [5] Кун пишет: «Цзэн [Цинхун] увидел, что его начальник в хорошем расположении духа, поэтому предложил ему прочитать стихотворение. Никогда не стеснявшийся сцены Цзян прочитал стих на русском языке». [6]

«Никто не удивился, когда сразу после этого Цзян сел за рояль и начал играть, а Цзэн Цинхун, подыгрывая, попросил гостей подпевать хором». [7] Цзян исполнял «Подмосковные вечера» — старую русскую песню о любви». [8] Молодые актрисы тоже подпевали. Затем все вместе запели популярную песню «Океан – мой дом». «Все знали слова и пели хором – особенно Цзян, у которого, казалось, не было боязни публичных выступлений».[9]

В то время как все прибывающая река Янцзы превращалась в океан и угрожала сотням миллионов человеческих жизней, Цзян находился совсем в другом месте и наслаждался исполнением песни: «Океан – мой дом». Ирония судьбы заключалась в том, что Цзян, всегда старавшийся избегать, из опасения или суеверия, употребления некоторых слов из-за возможных ассоциаций, в этот раз не имел с этим никаких проблем. [10] Заботился ли он о том, что страдают люди? Был ли хоть след беспокойства о людях?

В 1998 году на Седьмом международном симпозиуме по отложению речных осадков, Ян Чженьхуай, бывший министр водных ресурсов и специальный уполномоченный IX Национального Народного съезда сказал, что главная причина огромных потерь от наводнения состояла в том, что область отвода вод и защитные стенки дамбы не были использованы, как было запланировано; сильнейший поток воды мог быть гораздо меньше в случае соблюдения плана. Цзян приказал СМИ систематически скрывать эту главную ошибку его политики.

Правительственные чиновники были обязаны повторять ложь о жертвах и потерях собственности. Официальные цифры были чрезвычайно занижены. Фактические цифры количества жертв и величина потерь собственности больше официальных статистических данных в 50 раз. Как ни странно, книга Куна говорит совсем другое о понесенных трагических потерях в результате нарушения Цзяном законов природы и отказа от предложения отвести наводнение. Кун написал, что Цзян «попытался повысить моральное содержание этих событий, хваля усилия людей и называя их борьбу с наводнением поддержкой партии, социалистической системы и Народно Освободительной Армии». [11]

Однако Цзян пошел дальше сокрытия своих преступлений, вовлекая весь народ в этот хаос, взяв за основу пропаганду. Цитата из книги Куна: «Победа, — сказал Цзян, — также показала, что китайская нация обладает великолепной традицией постоянного стремления улучшить себя и вести упорную борьбу, и что китайская нация — великая нация, в которой люди объединены друг с другом» [12]. Только теперь ясно, что в точности Цзян понимал под «объединены»: они должны были быть привязаны к исполнению прихотей их политического лидера Цзяна, воспринимая его как «пуп земли».

Машина пропаганды КПК назвала наводнение «экстраординарным, случающимся раз в столетие наводнением», будто случившееся трагическое бедствие было исключительно результатом природных сил. Виновность Цзяна была полностью оправдана. Обман, примешанный сюда, должно быть, напомнил людям о трехлетнем голоде в Китае, длившемся с 1959 по 1961 гг. В течение тех трех лет более 30 млн. человек умерли неестественной смертью; это самая большая цифра за всю историю человечества, людей, умерших от голода за столь короткий период времени.

Количество погибших в 1,5 раза превысило число жертв в восьмилетней войне сопротивления японским захватчикам. Официальные СМИ объявили бедствие «экстраординарным природным бедствием». Однако позже ученые обнаружили, что не было никаких серьезных природных катастроф в течение тех трех лет. Наводнение и засуха произошли только в отдельных районах и не были чем-то необычным. Реальной причиной трагедии был «большой скачок вперед» и движение «народного коммунизма», которые в 1958 начала осуществлять КПК.

Обе причины, объединившись, опустошили Китай. Когда наступил голод, правительство создало ложную картину процветания и не предприняло никаких действий, чтобы облегчить созданную им участь народа. В то время как огромное количество китайцев голодали, китайское правительство все еще предлагало финансовую и материальную поддержку другим «братским социалистическим странам». Даже сегодня правительство Китая все еще скрывает от людей правду о том трехлетнем голоде.

В результате многие все еще расценивают ее как невероятную трагедию истории, как «природное» бедствие. Поэтому этот миф о «трехлетнем природном бедствии» все еще продолжает жить. К стыду многих, Кун выставляет этот ужасный потоп 1998 года в другом свете. В биографии он пишет: «Великий потоп выявил в Цзяне инженера и поэта». [13] Но в действительности предполагаемые «таланты» «инженера и поэта» у Цзяна проявились в игнорировании законов физики, отказе отвести наводнение из-за личных интересов, и игнорировании жизней и собственности сотен миллионов пострадавших граждан.

5. Проливая крокодиловы слезы и создавая видимость дела

Цзян также ухватился за разрушительное наводнение как возможность усилить к себе доверие населения и повысить свой имидж. В его руках плохое было представлено хорошим. Катастрофа, рожденная его собственной глупостью, была превращена в средство получения похвал. В этом и заключался талант Цзяна.

13 августа, когда отверстие было заделано и наводнение отступило, Цзян отправился в провинцию Хубэй. В тесном окружении военной полиции и должностных лиц с угрюмым выражением лица Цзян держал микрофон и произносил речь на дамбе реки Янцзы. Он сказал: «Сопротивление наводнению и помощь в бедствии являются приоритетными для районов по берегам Янцзы. Мы должны твердо, охраняя ценой жизни, гарантировать безопасность дамбы Янцзы».

В телевизионную камеру он выкрикивал лозунги вроде «Верить твердо и выстоять в этом решающем сражении». В тот же день государственное агентство новостей Синьхуа выпустило репортаж из Цзиньчжоу, в котором говорилось следующее: «Генеральный секретарь КПК, народный председатель и председатель Центральной военной комиссии Цзян Цзэминь вместе с членом Политбюро КПК, вице-премьером Государственного совета и директором Государственного ведомства по контролю наводнений и штаба помощи при засухе Вэнь Цзябао, несмотря на летний зной, осмотрели район сопротивления наводнению и помощи в бедствии по берегам реки Янцзы в провинции Хубэй. Там на месте они посетили и утешили отряды и отдельных граждан, дали инструкции по сопротивлению наводнению и усилиям по помощи в бедствии» [14].

Даже в такое время представители СМИ Цзяна избегали обсуждения жителей бедственного района, нуждающихся в наибольшей помощи. Они избегали распространения, как они это называли, «плохих новостей», а вместо этого сосредоточили все внимание на великолепном «ядре партии», которое вело людей от одной «победы» к другой. Когда наводнение отступило, Министерство пропаганды получило сверху команду использовать момент «достижения Председателем Цзяном великой победы в борьбе с наводнением», чтобы провести новую пропаганду «ядра партии» — Цзяна. Создавался новый культ личности.

Таким образом, тон пропаганды КПК и речей Цзяна поднялся на новую высоту. Управляемые КПК газеты и журналы лицемерно ссылались на международные СМИ, чтобы дальше прославлять Цзяна. Они невозмутимо нахваливали его с помощью довольно смехотворных титулов, поставив его среди «великих людей», выделенных Mao и Дэном.

6. Своеобразное наводнение

Наводнение в 1998 году было довольно специфическим. Сначала, когда началось наводнение, в Пекине часто повторяли стихотворение: «Цзян Цзэминь, Цзян Цзэминь, речная вода топит людей» [15]. Другими словами, подразумевалось, что приход к власти Цзяна принесет водное бедствие. «Эту мысль нельзя назвать совсем безосновательной. В 1996 году Цзян по пути на юг Китая посетил известный храм. После подношения ладана в главном зале, Цзян пошел в колокольню.

Настоятель монастыря всеми силами пытался уговорить Цзяна, чтобы тот не звонил в колокол: «Добрый благодетель, Вы не должны здесь звонить в колокол». Раздражение Цзяна нарастало, и он проигнорировал настоятеля, позвонив в этот древний колокол. Настоятель монастыря в течение долгого времени молчал и плакал. Позже выяснилось, что настоятель знал, что Цзян Цзэминь являлся перевоплощением короля жаб. Колокол, в который он позвонил, вызвал бы различные водные катаклизмы, которые принесут беды Китаю.

После этого наводнения, которым трудно будет противостоять, должны будут каждый год поражать Китай. На основании этого действительно кажется, что вызванные водой бедствия стали в Китае более серьезными. В 1998 году, который был годом Тигра – знака Цзяна, бедствия от наводнений были беспрецедентными. В последующие годы наводнения также оказались частыми. В то время как версия о короле жаб может оказаться трудно проверяемой, склонность Цзяна к воде хорошо известна.

Влечение к воде было у него на протяжении всей жизни, и даже во время иностранных визитов ему было трудно отказаться не погрузиться в воду. СМИ широко освещали фотографии его заплывов на Гавайях и в Мертвом море. На вывесках большинства гостиниц, где он желал остановиться, были изображены водные существа. Выпученные глаза Цзяна, большой рот и тонкие губы действительно, в конце концов, напоминают жабу. Когда он хлопает в ладони, его десять пальцев не соединяются, а выгибаются наружу — это что-то уникальное.

Вне Китая множество людей, которые изучали откровения Иоанна Богослова в Библии, «Центурии» Нострадамуса и книгу пророчеств Push Back Pictures, в последние годы встретили пророчества, указывающие, как на уникальную роль Цзяна в настоящее время, так и на бедствия, которые он принес Китаю и всему миру в целом.

Тот факт, что природа Цзяна имеет глубокую связь с водой, был отмечен известным французским пророком Нострадамусом, который написал: «От трех водных символов будет рожден человек, Чьим праздником будет четверг. Его слава, хвала, правление и власть будут расти, На земле и на море, принося беды Востоку».[16]

Цзян Цзэминь родился в провинции Цзянсу в 1926 году – году Тигра. Китайский иероглиф «Цзян» в состоящем из двух иероглифов слове «Цзянсу» внес в его имя, с точки зрения семантики, значение воды. Впервые на важный пост Цзян был выдвинут в городе Шанхай, где китайский иероглиф «хай» имеет корень слова со значением «водный». Когда Цзян переехал в Пекин и стал лидером Китая, он жил в Чжуннаньхай, где «хай» опять же имеет значение воды. У многих из людей, продвигавших Цзяна, имена содержали в себе иероглифы с компонентами, обозначающими воду.

Возьмем в качестве примера Чжан Айпина — друга его дяди Цзян Шанцина, который поддержал Цзяна в его заявлении, что он (Цзян) был воспитанником Шанцина. Китайский иероглиф «пин», используемый в имени Цзян Айпина, также имеет в качестве семантического классификатора водный компонент. В Шанхае Цзяна продвинул Ван Даохань.

Содержащийся в его имени иероглиф «Ван» опять же содержит водный компонент. Или возьмем политического благодетеля Цзяна Бо Ибо, который помог ему в борьбе за власть в Пекине устранить сильных противников. Иероглиф «Бо» тоже содержит корень, обозначающий воду. Жабы предпочитают воду земле и терпеть не могут огонь, что может объяснить, почему Цзян так не любил Чжао Цзыяна (иероглиф «ян» означает солнце) и Цяо Ши («ши» означает камень).

Был один случай. В провинции Чжецзян, ранее – район Юйюань (ныне город), находится Музей реликтов Хемуду.

В 1982 году Музей получил статус национальной исторической достопримечательности. Цяо Ши написал каллиграфию для вывески над воротами музея, гласящей: «Музей реликтов Хемуду». После того, как Цзян пришел к власти, в сентябре 1992 года он посетил музей. Его лицо почернело, когда он увидел, что на вывеске была каллиграфия Цяо. Имя Цяо, содержащее семантические компоненты, означающие «камень» и «почву», с точки зрения традиционной китайской науки, имело бы эффект запрета водного компонента в имени Цзяна. Цзян терпеть не мог Цяо и разозлился еще больше при взгляде на его каллиграфию.

В мае 1993 года музей, действуя по желанию Цзяна, оправдываясь «реорганизацией» и повторным открытием, заменил каллиграфию Цяо надписью, сделанной ни кем иным, как Цзяном. Невероятным кажется то, что книга Push Back Pictures, которая относится к китайской династии Тан, на пятидесятом рисунке предсказала наводнение, связанное с Цзяном. На нем изображен свирепый тигр, ищущий добычу в кустарниках. Кажется, тигр атакует кого-то. Пророческие надписи гласят: «Звери почитаются; люди презираются».

В поэме, сопровождающей изображение, говорится: «Человек-Тигр в году Тигра; белый рис заполняет амбар, но стоит немного. Шакалы и волки бродят по улицам; когда тучи рассеиваются, небо начинает проясняться».

«Человек-Тигр в году Тигра; белый рис заполняет амбар, но стоит немного» — это можно отнести к правителю Цзян Цзэминю в 1998 году – человеку знака Тигра, который в году Тигра, потерпел неудачу, используя наводнение в собственных интересах, результатом чего была серьезная катастрофа. Чтобы заткнуть дыры в дамбах, солдаты и мирные жители бросали в реку большое количество зерна. Сильное наводнение действительно разрушило много амбаров, заполненных рисом; в одно мгновение было утеряно ценное продовольствие.

Последние две строки «Шакалы и волки бродят по улицам; когда тучи рассеиваются, небо начинает появляться» намекают на появление и результат конфликта, стравливающего силы добра и зла, аналогичного действиям военных, полиции и других правительственных аппаратов по приказу Цзяна.

Последнее предложение, менее очевидное, следует понимать как ссылку на преследование Фалуньгун в 1999 году, события, последовавшие сразу за наводнениями 1998 года. Таким образом, и второе предложение обретает смысл. Поскольку именно в четверг – четверг 22 июля 1999 года Цзян собрал все силы на земле и на море, чтобы начать то, что, как он думал, будет быстрой триумфальной кампанией по уничтожению Фалуньгун. Этот шаг должен был показать мощь, которая укрепит дальнейшее правление Цзяна. Данный «переворот» будет проанализирован нами в дальнейших главах.

7. Антикитайское движение в Индонезии

Наводнение продемонстрировало, что Цзян не заботился о том, сколько китайцев погибло в катастрофе. Цзян цеплялся за любое серьезное природное или другое бедствие до тех пор, пока оно могло быть использовано для укрепления его власти. Если бы он не имел возможности воспользоваться ситуацией, он просто бы игнорировал ее или притворялся, что ее не существует.

По крайней мере, можно сказать, что в наводнении 1998 года природа сыграла свою роль. Однако, в том же самом году то бедствие, с которым столкнулись китайцы в Индонезии, было полностью результатом деятельности человека.

Бунт против этнических китайцев в Индонезии вспыхнул 13 мая 1998 года и продолжался в течение трех дней. Собственность индонезийских китайцев была сильно разграблена и разрушена. Больше 2 тысяч этнических китайцев, живущих в Индонезии, были убиты, а сотни женщин подвергнуты групповому изнасилованию, некоторые после этого даже были убиты.

Международное сообщество было потрясено и возмущено варварскими нападениями. Конгресс Соединенных Штатов и Комиссия по правам человека Организации Объединенных Наций выпустили заявления, осуждающие этот инцидент. Лидеры многих стран и организаций также осудили индонезийское правительство. СМИ интенсивно оповещали о бунте. Китайцы, живущие вне Китая, были недовольны и требовали, чтобы китайское правительство тоже выступило с осуждением этих событий.

К всеобщему удивлению, Цзян, тем не менее, заявил, что насилие было «внутренним делом Индонезии» и что СМИ Китая не должны сообщать об этом; китайское правительство он проинструктировал не вмешиваться. Таким образом, СМИ Китая скрыли от людей эту новость. Только несколько маленьких газет выпустили короткие статьи на эту тему, и то спустя две недели после тех событий. Если бы Цзян сделал публичное заявление или предупреждение от имени китайского правительства, тяжелое положение китайцев в Индонезии не было бы настолько душераздирающим и непоправимым. При этих обстоятельствах китайское правительство имело полное право и обязанность сделать это.

Но Цзян боялся, что любое действие могло затронуть его связи с лидером Индонезии. Он очередной раз проигнорировал благополучие людей и поступил малодушно.

Действия Цзяна не только разочаровали китайцев во всем мире, но и оскорбили их до глубины души. Правительство такой огромной страны с такой выдающейся пятитысячелетней историей не продемонстрировало даже самого элементарного чувства справедливости или ответственности перед своими людьми. Столкнувшись с такой яростью, с насилием над его гражданами, Цзян бесстыдно принял позицию «не вмешиваться во внутренние дела [Индонезии]». Данный пример – еще один показатель безразличного отношения Цзяна к человеческим жизням и трусости перед лицом опасности.

«« Предыдущая         Следующая »»

Перейти на главную страницу: Власть любой ценой: Реальная история китайца Цзян Цзэминя

__________________________

[1] Форма китайской геомантии — учения чтения по ландшафтам.

[2] Числа 5 и 7 миллионов включают многократную отправку некоторых людей на задание. Например, если из десяти граждан было четверо, которых отправили трижды, то общее количество составляло восемнадцать (то есть, 6+4×3=18).

[3] Согласно формуле в примечании 2.

[4] Роберт Лоуренс Кун, Человек, изменивший Китай: жизнь и наследие Цзян Цзэминя (Нью-Йорк: Краун, 2004), 366. (Robert Lawrence Kuhn, The Man Who Changed China: The Life and Legacy of Jiang Zemin (New York: Crown, 2004))

[5]Кун, Человек, изменивший Китай, 366.

[6] Там же,
366.

[7] Там же, 369.

[8] Там же, 369.

[9] Там же, 369.

[10] То есть он пел о том, что река Янцзы вышла из берегов, и об океане.

[11] Кун, Человек, изменивший Китай, 365.

[12] Там же, 365.

[13] Там же, 365.

[14] По сообщениям в китайской прессе от 13 августа 1998 года.

[15] Три китайских иероглифа, заключающиеся в имени «Цзян Цзэминь», означают «река», «болото» и «люди», на этом и строилась рифма.

[16] Столетие 1, Стихотворение 50.

__________

Чтобы оперативно и удобно получать все наши публикации, подпишитесь на канал Epoch Times Russia в Telegram